Досье Дракулы

Полиция Темзы также вела поиски среди матросов с судов, стоявших в доках и на реке. Особое внимание было уделено находящимся в Лондоне азиатам. Около 80 человек было задержано и доставлено в различные полицейские отделения столицы для дачи показаний, впоследствии проверенных. Изучены передвижения не менее 300 лиц, на которых поступили заявления в полицию, и эта работа продолжается.

Были опрошены семьдесят шесть мясников и забойщиков скота по поводу нанятых ими в течение последних шести месяцев рабочих.

Была также проведена проверка, касающаяся присутствия в городе греческих цыган, однако установлено, что во время предыдущих убийств их в Лондоне не было.

Трое из числа людей, называвших себя ковбоями и обслуживавших Американскую выставку, были допрошены и дали удовлетворительные объяснения.[233]

К настоящему времени, хотя ежедневный поток писем заметно уменьшился, многочисленные заявления относительно подозрительных лиц продолжают поступать.

На сегодняшний день в процессе рассмотрения находятся 994 документа, не считая полицейских отчетов.[234]

[235]

[236]

Дневник Брэма Стокера

23 октября 1888 года

Я пытался не погружаться с головой во всю эту суматоху: письма, награды, да еще и ищейки.[237]

Но теперь мне сообщили из Ярда о письме, адресованном Ласку.[238] Почка, скорее всего, была настоящая, то есть человеческая. В таком случае она почти наверняка была послана Тамблти, поскольку состояние органа и способ его удаления соответствовали характеру увечий, нанесенных телу несчастной миссис Страйд.

Насмехался ли он над нами в этом послании? Хотел ли намекнуть, что знает о наших письмах?

Это письмо, в силу особенностей стиля, побудило полицию (вот ведь дурачье!) перенести подозрение с евреев на ирландцев, что, несомненно, и входило в намерения Тамблти: расшевелить варево в котле. В том, что это Тамблти, у меня сомнений не было: иначе зачем ему понадобилось бы упоминать о ноже столь… нарочито? Он хотел напомнить мне, что свои последние убийства совершал с помощью кукри, и также давал мне понять, что при желании может забрать этот нож обратно. «Могу послать вам и окровавленный нож…»

Это что, угроза? Я так не думаю, но Ч. С.[239] не столь в этом уверены, хоть я и напомнил им, что я ему нужен: ведь он сам говорил мне об этом. Другое дело — насколько можно полагаться на слово убийцы?

Но так или иначе, пока мы благополучно сидим в доме № 17. Флоренс рада возможности принять друзей за обедом в своей новой гостиной, тем более что мы слишком много времени проводим в «Лицеуме». Присутствуют Ноэль, Кейн, Торнли, которому пришлось оставить свою бедную Эмили на попечение сиделок, и даже леди Уайльд. Она соблаговолила подняться наверх в сопровождении француженки и наших горничных, ибо Мэри и Ада были снова призваны на службу. Мы также установили дежурство. Кейн, Торнли и я делим эти обязанности, ссылаясь на бессонницу, ночное общение с музами, работу над рукописями и так далее.

Флоренс и другим мы дали понять, будто совместно работаем над пьесой, которой якобы надеемся удивить Генри.

— Но какое отношение к написанию пьесы имеет Торнли? — удивилась Флоренс, которая порой демонстрирует необычайное здравомыслие и проницательность.

— Он помогает нам в создании образа врача, дорогая, — пояснил я, — своими знаниями, точно так же как леди Уайльд — своим остроумием.

На том дело и кончилось. Итак, Фло не подозревает, что в гостиной плетется заговор, а между тем это именно так, и я не осмеливаюсь доверить подробности бумаге. Тайна — вот что в первую очередь необходимо для успеха нашей пьесы. Нашей самой рискованной пьесы, над которой мы работаем.

Дневник Брэма Стокера

Четверг, 25 октября 1888 года, 4 часа утра

Никакого зова, никаких признаков того, что он где-то рядом. Мы по очереди продолжаем нести караул. Сейчас мое дежурство, и я пишу эти строки.

Торнли ознакомился со всеми подробностями и завтра возвращается на несколько дней в Дублин, что продиктовано его врачебными обязанностями. Теперь Кейну предстоит играть его роль.

— Ох, был бы здесь Оскар, — говорит он, хотя вовсе не это имеет в виду. — В таком грязном дельце он наверняка сумел бы помочь.

Хорошо, что леди Уайльд уже удалилась. (Вопрос. Что она знает о распутной жизни своего Ас-кара?)

Завтра я появлюсь на сцене, чтобы представить Генри календарный план постановки «Макбета». Нужно, чтобы он одобрил поездку труппы в Эдинбург во вторую неделю ноября, не позже. Поскольку Мэнсфилд весьма успешно играет в «Джекиле и Хайде» и в сундуках «Лицеума» весело позвякивают монеты, надеюсь, Генри одобрит мой график. Кроме того, Пек подготовит для нас замок.[240]

6 часов утра

Меня сменил Кейн. Лечь спать? Вряд ли: уже слишком поздно, чтобы принимать настойку опия.

Дневник Брэма Стокера

Вторник, 30 октября