Досье на адвоката

Представив, как бесподобно он будет смотреться за рулем сверкающей иномарки в темных очках и белом костюме, да еще и с длинноногой спутницей в короткой юбке, Вострецов вздохнул. Мечты мечтами, а журналисты пока что не штурмуют здание прокуратуры в поисках интервью. Значит, надо работать…

Шум за окном заставил его выглянуть наружу. Автомобиль под управлением какого-то нервного водителя тщетно пытался занять место между «Волгой» и «Москвичом». Машина отчаянно газовала, беспорядочно дергаясь то вперед, то назад, и норовила устроить небольшой погром на служебной автостоянке.

Вострецова прошиб холодный пот. Дело в том, что старенький «Москвич» вызывающе зеленого цвета принадлежал ему, и, поскольку новенькая иномарка приятно маячила пока лишь в розовых мечтах, необходимо было срочно принимать меры. Следователь чуть не вывалился из окна, пытаясь привлечь внимание странного водителя истошными воплями. Неизвестно, долетели пламенные речи до адресата или нет, только автомобиль вдруг замер как вкопанный. Из салона выскочила фигуристая дамочка с броской внешностью и, убедившись, что ей удалось благополучно перегородить всем выезд со стоянки, быстро-быстро засеменила в здание прокуратуры области.

Бессонная ночь и только что пережитый стресс доконали Вострецова. Хорошенько чертыхнувшись, он хлопнул дверью кабинета и помчался вниз, для того чтобы сообщить посетительнице уважаемого заведения все то, что он думает о женщинах за рулем вообще и о водительских способностях этой гражданки в частности.

Полусонный охранник на вахте при виде Елизаветы мигом подобрался. Дамочка столь экзотической наружности, конечно, не была похожа на террористку, но и на звание «Мисс Благонадежность» тоже не тянула.

— Я к следователю, — заявила Елизавета. — К Вострецову.

— На подписке? — осведомился бдительный страж.

— Что?

— На допрос явились?

— Может быть, — пожала плечами Дубровская. Ей было невдомек, с чего вдруг охранник, вместо того чтобы просто пропустить ее внутрь, пялится на ее ноги да еще задает какие-то странные вопросы.

Между тем в холл выскочил высокий рыжий мужчина. Бешено вращая глазами, он оглядел Дубровскую с головы до пят и только было открыл рот, чтобы поприветствовать ее подобающим образом, как его опередил охранник:

— Это к вам, Игорь Валентинович, посетительница пришла. Говорит, на допрос.

— Фамилия? — рявкнул рыжий.

Елизавета, чувствуя себя пионеркой, робко представилась.

— Дубровская? — нахмурился Вострецов. — Что-то не припоминаю. Вы потерпевшая, свидетель?

— Да обвиняемая она. На подписке, — бодро отрапортовал мент.

До Лизы наконец дошла вся нелепость ситуации. Вытащив из сумочки удостоверение, она сунула его под нос стражу порядка, затем передала следователю.

— Адвокат?! — почти синхронно воскликнули мужчины.

— Да, — с достоинством ответила Лиза. — А что, в этом есть что-нибудь удивительное?

— Пройдемте, — взял ее за локоток Вострецов.

Он как-то многозначительно взглянул на охранника. Тот понимающе хмыкнул. Лизе стало не по себе. Примерно так чувствует себя нудист, по привычке снявший всю одежду на городском пляже. Мужчины бесцеремонно оглядывали ее, только что не цокали языками.

«Черт!» — с досадой подумала Дубровская. Да, она добилась того, чего хотела. Но в ее планы вовсе не входило шокировать всю областную прокуратуру или пусть даже некоторых, не самых лучших ее представителей.

Вострецов тем временем провел ее в свой кабинет. Усевшись на стул у заваленного бумагами стола, Елизавета спрятала ноги подальше. Юбка, и без того короткая, задралась еще выше. Пришлось поставить на колени сумку. Застегнув пиджак на все пуговицы, алая от смущения Дубровская наконец решилась взглянуть на следователя.

— А где же Чулочник?

— Простите? — не понял он.

— Где мой подзащитный?

— Ах, Климов! Его здесь нет. Он в следственном изоляторе.

Шах и мат! Маскарад не имел никакого смысла!

— Побеседуем? — Вострецов придвинул стул поближе к Елизавете. От его былой нервозности не осталось и следа. — Вы, как я вижу, девушка молодая, м-м-м… симпатичная. У вас наверняка прорва дел — дискотеки, клубы, друзья-приятели и все такое прочее. У меня же — сроки следствия, сроки содержания под стражей, требовательное начальство, возмущенная общественность. Короче, ничего интересного. Давайте договоримся. Вы — не мешаете мне. Я — не мешаю вам. Мы взаимовыгодно сотрудничаем, а потом расстаемся лучшими друзьями. Лады?

Лиза молчала. Иногда она соображала очень медленно. Вот как сейчас. Что имел в виду следователь?

— Вы сказали, что я не должна вам мешать. Вы боитесь, что я развалю дело?

Глаза девушки выражали такую кротость, что бедный Вострецов, не сдерживаясь, расхохотался:

— Вы?! Развалить дело?! Боже правый!

— А что это вас так развеселило? — обиделась Лиза. — Вы считаете, что я на это не способна?

Вострецов с трудом подавил истерическое ржание и, промокнув глаза салфеткой, почти серьезно произнес: