Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980

Отмечу, что от жанра пародии Хазанов тогда еще не отказался и продолжал изображать на сцене знаменитых актеров, спортивных комментаторов, поэтов. В подавляющем большинстве это были добрые пародии, на которые практически никто из пародируемых не обижался. Однако бывали и исключения. Так, например, произошло с Владимиром Высоцким, злую пародию на которого Хазанов прочитал в спектакле все того же А. Хайта «Золотой ключик» (1978). Высоцкий в этом представлении был выведен в роли черепахи Тортиллы. Копируя его манеру исполнения и голос, Хазанов пел:

Помню, мама пела мне, такая ласковая:

«Черепашка моя! Скалолазка моя!..»
Засосало меня!
Я живу все кляня,
Просто белого света не вижу!
Я не вижу семью!
Я в болоте гнию,
А жена загнивает в Париже!

Эта пародия произвела тягостное впечатление на Высоцкого. Он раздобыл домашний телефон Хазанова, позвонил ему и высказал все, что он о нем думает. А 10 февраля 1979 года Высоцкий выступал в Дубне и не преминул рассказать своим слушателям об этом эпизоде. Вот его слова: «Мне недавно показали пародию на меня в спектакле у Хазанова. Омерзительная, на мой взгляд, пародия. Они считают себя людьми «левыми», не знаю из каких соображений… Если в этом нет никакого намерения — Бог с ними, но все равно неприятно. А если есть — надо в суд…»

В 1981 году свет увидело новое эстрадное представление Хазанова и Хайта «Очевидное и невероятное». И вновь — успех у зрителей, восторженные рецензии в прессе. Правда, в общем хоре восторга звучали и слова тех, кто увидел в этом спектакле повторение пройденного, топтание на месте. Но таких скептиков было немного. Хазанов был обожаем публикой и по праву считался одним из самых популярных артистов советской эстрады.

В 1983 году Геннадий вновь попал на заметку КГБ. Случилось это после того, как на «Голубом огоньке» он прочитал интермедию Ефима Смолина «Письмо к генералу» (речь в ней шла о том, как некий разведчик написал письмо своему начальнику-генералу). После этого Хазанова вызвали на Лубянку, и один из высоких начальников (видимо, тоже генерал) гневно резюмировал: «Вы понимаете, что подняли руку на святое?»

Г. Хазанов вспоминает: «С КГБ я имел несколько неприятных встреч. Еще в 1965 году он снял меня с гастролей в Саратове за репертуар вредного идеологического содержания. В 1969 году меня хотели завербовать. А в 70-е годы моя фамилия была в списке тех, у кого прослушивались телефоны. Я бы обиделся, если б меня в нем не оказалось. Не хочу сказать, что был диссидентствующим элементом — это было бы слишком самонадеянно, не такой уж я борец за справедливость. Не было у меня для этого ни смелости, ни желания положить на алтарь что-либо из бытовых удобств. Но все-таки имел большую аудиторию и под руку с властями никогда не ходил…»

В 1987 году свет увидел очередной спектакль Хазанова — «Масенькие трагедии» (автор М. Городинский, постановка Р. Виктюка). Однако, в отличие от предыдущих работ актера, эта постановка была встречена зрителями прохладно. Видимо, «трагедий» они ждали от своего кумира меньше всего. Сам Хазанов по этому поводу заявил: «Зрители имеют право любить такого артиста, какого они хотят видеть. Этого я долго добивался своими пародиями, «кулинарным техникумом». Поэтому претензий к зрителям у меня быть не может. Для многих «Масенькие трагедии» явились сменой платформы актера…»

В том же году Геннадий вместе с супругой посетили США и едва там не погибли. Дело было так. 15 декабря они завершили свои гастрольные выступления и в вашингтонском аэропорту сели в самолет, отбывающий на родину. Самолет вырулил на взлетную полосу, проехал несколько метров и внезапно вернулся в исходное положение. Как выяснилось потом, машина была неисправна и, поднимись она в воздух, через несколько минут полета рассыпалась бы на куски. К счастью, летчики вовремя заметили эту неисправность.

Стоит отметить, что, по возвращении Хазанова в Москву, его ждало радостное сообщение — Моссовет наконец дал разрешение на открытие эстрадного театра «Моно», в котором он стал художественным руководителем, а его жена — директором. Первой постановкой нового коллектива стал спектакль «Избранное» (1988), в котором были собраны самые убойные номера Хазанова за последние несколько лет.