Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980

На XXV, XXVI съездах КПСС Лавров был делегатом, выступал там с речами. Для многих своих почитателей он вдруг превратился из актера в видного общественного и политического деятеля, человека, легко открывавшего двери любых высоких кабинетов. С точки зрения актерского имиджа это было плохо. С точки зрения бытовой, житейской — лучше не придумаешь. Сколько раз впоследствии именно это положение Лаврова выручало не только его, но и людей, с которыми он работал. Например, после того как Товстоногов поставил спектакль «Три мешка сорной пшеницы», над режиссером нависла угроза увольнения. И первым, кто встал на защиту режиссера, был К. Лавров. Пойти против него чиновники не посмели.

В 1971 году К. Лавров сыграл конструктора космических кораблей Башкирцева (прототип — С. П. Королев) в фильме Даниила Храбровицкого «Укрощение огня».

К. Лавров рассказывает: «Первоначально, по сценарию, там Королев и именовался Королевым. Это было логично: картина-то биографическая. Но поскольку Сергей Павлович довольно юл го сидел на Колыме, где проявил себя, по отзыву начальника юны, «исключительно трудолюбивым и добросовестным зеком», в сценарий нужно было включать и эти не самые радостные страницы его судьбы. Что тут поднялось! Разумеется, моему крою не позволили испортить биографию. А Королева пришлось назвать Башкирцевым. Вроде как собирательный образ |сния космонавтики…

Входя в этот образ, я узнавал любопытнейшие подробности. Каким он был независимым, как правду-матку резал в глаза любому начальству. Как умел ценить людей. Всего один эпизод. Однажды старый трудяга, который работал с Королевым много лет монтажником, оставил в космическом корабле отвертку. А уже задраены люки. Ракета на старте. Рабочий не может найти пюй инструмент. Делать нечего — идет, нет, бежит к Королеву: «Казни меня, Сергей Павлович, но я не могу найти свою отвертку. Возможно, оставил внутри корабля». Пуск отменили. Открыли пок и нашли инструмент. Рабочий на глазах постарел в ожидании наказания. Наконец появился приказ Главного конструктора: монтажнику объявлялась благодарность и выдавалась немалая денежная премия — за честность в работе. Эту историю мне рассказали на Байконуре…

Королев всю жизнь носил в правом кармане пиджака две монетки. На счастье. Перебирал их в пиковые моменты. А когда в последний раз уходил в больницу, рассчитывая, что идет туда на та дня — субботу и воскресенье, а в понедельник уже на работу, — монетки эти почему-то не нашел. Все перерыл в шкафу — мне его жена об этом рассказывала, от которой он даже скрыл свой поход на операцию, — карманы всех пиджаков вывернул… Тщетно. Элементарную операцию делал едва ли не министр фавоохранения. И — лажанулся. Кровотечение не сумели остановить…»

Отмечу, что после исполнения роли Башкирцева мать С. П. Королева надписала артисту семейную фотографию: «Дорогому Кириллу Юрьевичу Лаврову, ставшему родным для нашей семьи…»

Фильм «Укрощение огня» вышел на широкий экран в 1972 году и занял в прокате 17-е место (27,6 млн. зрителей). В 1974 году фильм был удостоен Государственной премии РСФСР.

Из других фильмов К. Лаврова периода 70—80-х годов отмечу: «Океан» (1974), «Повесть о человеческом сердце» (1976), «Мой ласковый и нежный зверь», «Обратная связь», «Объяснение в любви» (все — 1977), т/ф «Стакан воды» (1979), «Магистраль» (1983).

В 1985 году К. Лаврова наградили Звездой Героя Социалистического труда.

В середине 80-х общественная активность Лаврова еще более возросла. В 1986 году он стал председателем правления Союза театральных деятелей СССР, а через четыре года (когда скончался Г. Товстоногов) возглавил БДТ. В том же году он был избран членом Комитета по международным Ленинским премиям, стал попечителем Международного фонда «Вечная память солдатам». В 1992 году К. Лаврова избрали президентом Международной конфедерации театральных союзов. Он был народным депутатом в 1989–1992 годах. В 1991 году К. Лавров вышел из КПСС.

Из последних интервью К. Лаврова: «Эйфория первых перестроечных лет давно закончилась. Пришлось пережить и это. Вначале мы несказанно обрадовались свободе, отмене цензуры, потом увидели, как все меняется, в том числе и роль театра в обществе. Но даже тогда я не мог представить, что придется жить при таком уродливом капитализме…

Я по натуре самоед. Во всем, что касается лично моих результатов, сомневаюсь. Чаще не верю в себя, до сих пор. Потому теперь меньше играю в театре и совсем не снимаюсь. Может, поэтому мне по душе роли решительных героев — потому что самому решительности не хватает?..

Из сугубо личных увлечений у меня особое — нумизматика. Сижу с увеличительным стеклом, разглядываю старинные памятные знаки, монеты. Очень люблю ездить куда-нибудь…

Люди меня узнают. Но бывает всякое. Например, однажды ни за что ни про что гаишник проколол мне талон с нежнрй улыбкой: «По долгу службы, Кирилл Юрьевич!»

А в другой раз я поехал колеса к «Жигулям» дочери менять, так меня узнали, обступили. В результате продали колеса по себестоимости…»