Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят

Буквально на следующий день после собрания Рязанов рассказал о нем Брагинскому, и они вместе сели за сценарий. Работу облегчало то, что Брагинский в течение нескольких лет был заместителем председателя правления жилищного кооператива и хорошо знал многие тонкости взаимоотношений между правлением, с одной стороны, и рядовыми пайщиками — с другой. Сочинение спорилось. В нем авторы прошлись по многим недостаткам, характерным для того времени: преклонение перед крупными чиновниками, жажда накопительства, приспособленчество, проблема одиноких женщин, липовые «научные» диссертации, коррупция среди людей, занимающих «хлебные» должности, и многое другое. И что самое удивительное — этот сценарий был принят в производство. На дворе стоял 1979 год.

Фильм снимался в павильоне, в одной большой декорации в течение месяца. Как и в прошлых работах Рязанова, в этом фильме было занято целое созвездие актерских имен: Ия Саввина, Валентин Гафт, Лия Ахеджакова, Светлана Немоляева, Андрей Мягков, Георгий Бурков, Леонид Марков, Вячеслав Невинный, БроНислав Брондуков, Игорь Костолевский, Семен Фарада, Ольга Остроумова, Глеб Стриженов и другие. В мае 1979 года работа над картиной была завершена. К удивлению и радости Рязанова, фильм был принят руководством без поправок. Заставили отредактировать всего пять или шесть реплик. И это при том, что фильм целиком состоял из резкостей, разоблачений, намеков, аллюзий, нелестных параллелей. Сам Рязанов поначалу такого поведения от Госкино не ожидал и только чуть позже догадался о подлинных его причинах. Дело в том, что за несколько дней до сдачи «Гаража» состоялся очередной пленум ЦК КПСС, на котором Л. Брежнев призвал к острой критике недостатков, советовал невзирать на лица, не бояться вышестоящих и т. д. и т. п. И Госкино решило на собственном примере претворить слова генсека в жизнь. Но дальнейшие события расставили все по своим местам.

Когда фильм выпустили в прокат, многие высокопоставленные чиновники, видимо, разглядев в нем откровенные выпады и намеки на свои действия, стали выражать недовольство. В Госкино из ряда регионов, где демонстрировался фильм, посыпались звонки, письма, телеграммы. В итоге месяца через три после приемки «Гаража», Рязанова вызвал к себе сам председатель Госкино Филипп Тимофеевич Ермаш и потребовал вырезать несколько острых эпизодов из картины. Но Рязанов отказался это сделать, пообещав, правда, что переозвучит ряд сцен. На том они и расстались. Но это было только начало истории. Видимо, надеясь, что Рязанов будет делать исправления в картине, Ермаш приостановил все работы по тиражу фильма. Ведь поправки надо было выполнить в оригинале, с которого потом идет массовая печать. Это было неслыханно: поправки предлагались в картину, производство которой закончилось несколько месяцев назад, принятую актом Госкино, по которой уже велось тиражирование. Однако ситуация вышла изпод контроля Госкино — ведь часть зрителей фильм уже видела. По стране пошли гулять разговоры о смелом и чуть ли не антисоветском фильме, о мужестве Рязанова. А тут еще и сам режиссер подлил масла в огонь, оказавшись в эпицентре сразу двух скандалов.

Первый произошел в «святая святых» — в Госкино. Рассказывает виновник происшедшего Э. Рязанов:

«Мне нужно было прийти к зампреду Госкино Павленку с оператором, какие-то лампы просить — меня оператор брал с собой как пробивную силу. Я позвонил Павленку в понедельник — и меня насторожило то, что он сказал: «Приходи в пятницу с пяти до семи». Пять дней ждать — а надо было срочно. Ну ладно, придем в пятницу. Прихожу к пяти, бегу с ТВ, со съемки спешу — а меня в холле встречает оператор и говорит: «Куда вы бежите — он 15 минут назад ушел». Мы поднимаемся наверх, и я вижу табличку: «с 5 до 7 прием по личным вопросам. Он мне назначил «по личным вопросам» — а сам ушел. И тут я понял, что ушел он нарочно, он не хотел со мной встречаться, думал, что это будет какой-то идеологический разговор. Он не подозревал, что мы пришли просить лампы. И я до того вспылил и так хлопнул дверью в ярости и в бешенстве, что она слетела с петель. И Павленка я вычеркнул из своей жизни навсегда — больше с этим человеком не общался».