Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят

Между тем 1926 год стал для Фадеева переломным. В середине года в газете «Советский Юг» был напечатан отрывок из его романа «Разгром» под названием «Морозка». Отрывок произвел впечатление на всех, в том числе и на руководителей самой привилегированной литературной организации — Всесоюзной ассоциации пролетарских писателей (ВАПП), членом которой Фадеев стал еще в 1922 году. В итоге в конце сентября Фадеев уезжает в Москву, а месяц спустя ЦК ВКП(б) направляет его для постоянной работы в распоряжение ВАПП. Как вспоминают очевидцы, на ростовском вокзале Фадеева провожали в Москву его коллеги-писатели. Один из них надписал ему на память свою книгу, пророчествуя: «Фадеев! Ты въезжаешь в Москву на белом коне…»

Рабочим местом Фадеева в столице стал кабинет оргсекретаря ВАПП на Тверском бульваре («дом Герцена»). А жил Фадеев вместе со своей женой-красавицей Валерией первое время в скромных апартаментах в Сокольниках (на 5-й Лучевой просеке). Чуть позже они переехали поближе к работе — в левый флигель «дома Герцена», который служил жилым домом для многих московских литераторов. Жизнь Фадеева в те годы была довольно скромной. Они с женой не излишествовали, наоборот — часто нуждались в деньгах, на многом экономили. Их крохотная комнатка также носила на себе все признаки спартанского образа жизни: походная кровать, стол, стул и сомнительная возможность умыться. Фадеев долго одевался в то, в чем приехал с юга, — в черную кавказскую рубашку с высоким воротником, узкий кожаный пояс с серебряной насечкой, в военные командирские сапоги. Впрочем, скромность тогда сопутствовала практически всем советским литераторам. Но постепенно ситуация начала меняться. С возрастанием роли другой литературной организации — РАПП (Российской ассоциации пролетарских писателей) — писатели, работающие в ней, стали жить гораздо комфортнее, чем все остальные (особенно это касалось верхушки РАПП). Немалую роль при этом играло одно обстоятельство — сестра руководителя РАПП Леопольда Авербаха была замужем за тогдашним главой всемогущего НКВД Генрихом Ягодой. Постепенно РАПП подмяла под себя практически все литературные журналы в стране, создала свои ячейки по всему Союзу (ЛАПП, МАПП, была даже НахРАПП в Нахичевани). В системе этой организации кормились сотни людей. В конце 20-х к ним присоединился и Фадеев, который в структуре РАПП стал одним из ее руководителей — занял пост оргсекретаря. Правда, как утверждают очевидцы, Фадеев вел себя, в отличие от своих коллег — того же Л. Авербаха или В. Киршона, которого называли «нуворишем», — достаточно скромно. Но вот по части борьбы с «врагами пролетарской литературы» Фадеев им ни в чем не уступал. Вместе со всеми он громил тогдашних «отщепенцев»: Бориса Пильняка, Евгения Замятина, Андрея Платонова — за то, что они первыми из писателей попытались проанализировать выросшую на глазах командно-административную систему, прикрывшуюся социалистическими лозунгами. Фадеев был солдатом партии до мозга костей и любое несогласие с линией партии рассматривал как предательство.

Бурная общественная деятельность, которой в конце 20-х годов Фадеев отдавал все свои силы, пагубно сказывалась на его личной жизни. В 1929 году практически распался его брак с Валерией Герасимовой (официальный развод они оформили в 1932 году). Как принято говорить в таких случаях, не сошлись характерами. Сама В. Герасимова позднее укажет на одну из причин их разрыва: «Мое здоровье пошатнулось. Моя грусть, а иногда прямое недомогание порой омрачали жизнь. И еще: я не любила так называемого «общества», псевдо (для меня псевдо) веселья, различных вечеринок и сборищ. Общение мое с людьми было избирательным. Иное дело Саша, еще молодой человек с неизбывной тогда силой, с навыками иной, «компанейской» жизни, с органической веселостью…»

В те же годы Фадеев оказался втянутым в историю, которая навсегда легла темным пятном на его репутацию. Рассказывает Л. Овалов: «Фадеев был интересным мужчиной, с шармом, нравился женщинам. В журнале «Красная новь» работала секретарем прелестная девушка, дочь писателя Оля Ляшко. Фадеев ее соблазнил. А когда она однажды пришла к нему, он даже не вышел, а в грубых, матерных выражениях велел гнать ее. Через несколько дней это повторилось, потом еще… А в Олю был по уши влюблен молодой, очень способный писатель Виктор Дмитриев. Ради нее он согласился на совершенное безумство. Они сняли номер в Доме крестьянина на Трубной площади, где Дмитриев застрелил Ольгу, а потом себя.

Было возбуждено уголовное дело. А у меня сложились добрые отношения с ближайшим другом Фадеева Леопольдом Авербахом. Его сестра была женой Ягоды и прокурором Москвы. Как-то я пришел в гости к Леопольду Леонидовичу и увидел у него на столе уголовное дело. Я прочитал его от корки до корки, в том числе и Олины дневники. Было совершенно очевидно, что причиной трагедии стал Фадеев. Делу, естественно, не дали хода».