Читаем Досье поэта-рецидивиста полностью

Досье поэта-рецидивиста

Жизнь, несомненно, — испытание. Причём для каждого своё — индивидуальное и неповторимое, иногда лёгкое и забавное, а иногда изматывающее, неподъёмное. Невидимые учителя возводят для своих учеников высокие барьеры загадок, проблемы с узкими, тесными проходами и лабиринты невзгод, а затем с интересом наблюдают, как мы поведём себя в ситуации неопределённости и недосказанности, неясности исходных данных, условий и возможностей.

Иногда учителя заигрываются и создают преграды невероятной сложности. Они понимают, на что обрекают своих учеников. Но сами как будто ждут чуда — надеются на случай, на то, что сами они не всемогущи и не абсолютно сведущи. Ожидают от нас прорыва, чего-то не-возможного, не-веданного, не-земного… Но чаще этого не происходит.

Буся появилась из ниоткуда. Алла нашла её на улице и принесла домой. Мягкий белый комок на кровати придал жизни Аллы хоть какой-то смысл. Буся изменила всё — ночи сделала чуть теплее, дни нежнее и пушистее, утро игривым и трогательным, вечер ленивым и умиротворяющим. Алла получила друга — единственного во всем мире, который, как она думала, никогда её не предаст и не оставит.

Испытания начались в жизни Аллы слишком рано. Всемогущий Педагог, не соблюдая принцип природосообразности, взвалил на девочку то, что вынести ей было ещё не по силам, — выбил из-под её ног опору, разрушив семью. Отец пил, и Алла, войдя в мир, получила это проклятье как данность. Она ничего не могла поделать и изменить. Ей оставалось лишь отделиться от семьи и создать свой мирок — мир идеальный, где всё искренне, нежно, надёжно и красиво, да окружить его частоколом из своих стихов — острых, угловатых, колючих.

Даже талант Алла не получила при рождении — она его создала сама, а не открыла, взрастила в себе, а не обрела. Наверное, только так и бывает. Талант не даётся — его познают! Её стихи — простые, но трогательные, с повторами и простейшей рифмой — переполнены болью и горечью, высохшими слезами и запёкшейся печалью. Строки обжигают, ранят, но всё же обновляют и лечат душу. Её стихи о смысле и жизни, о бессмысленности и смерти, ненависти и предательстве были её защитой и проводником в этом мире.

Чужая боль сейчас не трогает,Свою бы нынче пережить,Друг другу словно незнакомые,Не успеваем нынче жить.

(Алла Ткачёва)

Не самый хороший сотовый телефон — единственное, чем обладала Алла. Это было её окно в мир, окно в другую жизнь, где такие же, как она, искали себе подобных, в социальные сети, где она жила так же искренне, по-ангельски наивно и благородно.

Однажды Буси не стало. И хоть за десять месяцев кошка стала самым родным на земле существом, Алла почти не выдавала своего горя. Она уже привыкла к потерям и одиночеству, к предательству самых родных людей, к отсутствию самих понятий «дом», «семья» и «тыл». Алла не плакала, слёзы всё равно не помогли бы — она знала это. И Алла просто ушла… Выключила однажды свой телефон и больше не включила. Ни с кем не попрощалась и не позволила сделать это другим.

Чудо жизни и свою правоту, когда ты один во всём мире, можно доказать — но доказать лишь смертью, причём своей собственной, как это сделала она — Алла Ткачёва, человек с трудной судьбой и чистой совестью, с болью в сердце и музыкой в душе. Она ушла, чтобы навсегда остаться с нами, обрести своё право на жизнь без ужасных испытаний и свободную дорогу к Истине, потому что со смертью как с последним доводом не поспорит никто. Никто! И даже он — наш Учитель. Это был его урок.

Алла, я помню и люблю тебя!

Большой адронный коллайдер

Очень многие физики хотели бы работать на Большом адронном коллайдере, но берут туда не всех, а только самых умных. Что же остаётся делать остальным желающим?

Это не пригодившиеся манекенщицы могут пойти в проститутки или торговать мясом на базар, что, в принципе, одно и то же. Никому не нужные учителя могут пойти в дворники или уборщицы. Уволенные милиционеры — в бандиты, воры после отсидки — в адвокаты. Мэр, губернатор или президент могут, если их не посадят обратно, вообще никогда не работать, так как у них жёны и тёщи золотые.

Отвергнутые наукой физики не могут больше никуда в жизни приткнуться. И многие тихо спиваются.

Лишь избранные садятся в машину, выпивают с горя, а некоторые для просветления сознания, и решают доказать всем, что достойны работать на БАК. Они разгоняют машину побыстрее и врубаются на ней в столб (но тогда их берут только в Курчатова) или другую тачку на дороге. Выходят и начинают анализировать, из чего состоял автомобиль. Пьяных от счастья, их принимают работники ДПС и препровождают на экспертизу и в суд. Тех, кто после такого эксперимента сохранил тягу к науке, обязательно принимают на работу в CERN.