Досье

«Я шёл по аллее к вам навстречу. Все было как-то необычно: небо темное без звёзд, вихри и пустые деревья без крон с острыми ветками, торчащими из стебля. Дорога была неровная, с камнями и палками на ней. Тогда я заметил летящую ворону за мной, с красными глазами и перьями дыбом, и в эту секунду она начала кричать, пугая меня – я побежал, но путь мой был не долог, оглядываясь на неё, я споткнулся и упал. Ворона, не теряя времени, бросилась на меня».

«Уже и в театр идти не надо» – отрезал я.

«Все же если вы все еще собираетесь в театр, то я бы поторопился» – прибавил Александр.

Пьеса будет проходить вечером, так что я с Евгением ушёл, чтобы переодеть костюм и отправиться в театр.

Ближе к началу театра я выехал. Шёл дождь. Гремела гроза. Колёса еле проезжали через грязь и кочки, казалось, что ты находишься в море, бушующим девятым валом. В этот момент я вспомнил сон Евгения, что-то в погоде мне его напомнило, однако меня сон не волновал так, как усугубляющаяся погода.

При входе в театр, у кассы, я заметил Евгения, стоящего одним, который понятия не имел о местоположении Александра. В театр мы зашли, не покурив, погодные условия заставили нас опоздать. Прозвенел звонок, закрылись двери, когда мы только снимали одежду, появилась суета, спешка.

В театре, казалось, все было спокойно, за исключением одной глупости: весь акт бушевала дама. Первое время я думал, это было частью пьесы, но когда-то и самим актерам стало дурно. «Позор!» дико смеялась, её смех раздавался эхом в голове, похожий на карканье ворон, такой же высокий и резкий. На каждое слово актеров, она имела десять, простейшие бестолковые разговоры слышны были с балконов, а, говоря о семье, перебивала самих актеров. Чем ближе был антракт, она наглела все пуще и начала подходить к людям, приставать к ним, дотрагиваться до них. Она и сидела не одна – с приятельницей, которая смеялась с неё, тем, не делая бестию сомневаться в своём поведении. Потом прозвенел звонок – спасение от бесконечного ужаса, подобного казнью.

Мы встретились, молча, не верили случившемуся и подумали, что это, наверное, часть представления, не могут же существовать невежды в зале.

«Я не знаю, что делать…. Давайте пойдём от сюда», – я сказал.

*Чих*

Этот чих был поразительно громок, его звук напомнил пронесшийся по всему помещению, сделавший эхо вихрь. С начала мы даже подумали, что началась перестрелка прямо сзади нас, и мы попали в её эпицентр, будучи в зоне риска. Однако все стало хуже, когда мы повернулись…

«Приветик, мальчики», – сказала подружка бешенной.

«Чё молчите? О чём думаете?» – бестия.

«Меня звать Вика Сидорова, её Кристинка Потифонова», – она же.

«Поместье моё нидалеко, в соседнем городе. Там есть мои братья – пара крепостных,*смех*», – та же диссидентка.

Повернувшись, мы вздрогнули. Сказать, что мы обомлели – было ничем по сравнению с нашим испугом и удивлением. Эти женщины были те, кто бушевали при первом акте. Одну из них мы сразу распознали ту, которая была самой активной. Она была в какой-то драной кофте и клетчатой юбке, волосы были сальными, секущимися и лохматыми, а лицо и голос невольно отторгали.

Мы переглянулись.

«Нам надо идти», – сказали синхронно.

Ввиду случившегося, мы решили не оставаться избежать последствий, боясь быть «съеденными», как бы подавленными их давлением, по-плохому сводящему с ума. Такие опасные встречи заставили нас закурить трубку и осознать весь сон ставший правдой.

Дальше наш путь лежал в поместье Александра. Все-таки такой прогул был очень удачный для него, ему надо узнать неумолчимые новости.

Как мы подъехали к поместью, уже сияло солнце, все было настолько тихо, что казалось, что сейчас не обычный осенний день, а зимнее утро. Мы зашли внутрь и сразу же увидели Александра, смотревшего на нас удивленно. Оказалось, что мы ввиду событий выглядели так насторожено, как будто в город приехал ревизор.

«Что ж с вами такое приключилось?» – Александр.

«Вы, я надеюсь, сами того не подозревая избежали худшего зрелища в вашей жизни», – иронично сказал Я.

«Дас, а нам интересно, почему вы не пришли?» – с тоном презрения спрашивал Евгений.

«Шел дождь – вот и не пошел, – со спокойствием продолжал Александр, – А что было в театре?»

«В театре бушевала какая-то женщина, она буквально создала анархию в том заведении, после чего на антракте решила ещё и нами заговорить, от чего мы и здесь», – Евгений буйно все разъяснил.

«Кто она?» – Александр.

«Говорит – Сидорова», – я.

«Ещё с ней была её подруга, всячески поддерживающая её в действиях», – прибавил Амурин.

«Предлагаю в трактир, господа», – закончил я.

В трактире мы еще раз подняли эту тему, пытаясь понять, как такое могло случиться, почему они подошли к нам и почему мы их раньше не встречали. Казалось, день ничего не предвещал, к тому же в театр приходят только порядочные люди, а простолюдины, называющие себя аристократами. Теперь театр покрылся темной тканью для нас, но боязнь встретить такую ведьму в других местах осталась.