Дословный перевод (СИ)

— Это был больше психологический ход — посмотреть, что он будет делать, если возникнет угроза для его ребенка, а отлучиться, да и вообще как-то проявить эмоции, нельзя, это сразу сочтут слабостью, и тогда все станет намного хуже. А может, заодно пытались окончательно настроить против нас, кто знает. Когда ты уехала, у меня сердце было не на месте, все время боялась чего-то похожего. Ты же совсем одна была, беззащитная. Вот он и старался про тебя вообще не упоминать, чтобы постепенно забыли. Только не получилось…

— Мам, это не папина вина, и, уж тем более — не твоя. Просто людская подлость и жадность. Все элементарно и незамысловато. Можно сказать, вечные человеческие ценности…

— Ты говоришь, совсем, как он, — мама, вроде, и улыбнулась, но как-то совсем не весело. — У меня сейчас по расписанию массаж, сходи, пожалуйста, в двадцать восьмой кабинет, предупреди Наташу, что меня сегодня не будет.

— Да, конечно, — Алена сразу поняла, что её хотят на несколько минут убрать из палаты. Правда, зачем именно — не совсем ясно. Ладно, мать имеет право на капризы, а немного отвлечься им обеим не повредит.

Наташа, оказавшаяся маленькой жизнерадостной толстушкой в белом халате, предупреждению вняла, и, в свою очередь, заверила, что готова принять Ирину Леонидовну в любое удобное для неё время после пяти — все равно на работе сидеть до половины восьмого, а по записи никого нет.

Раскланявшись с мануальным терапевтом, Алена вернулась к маме, которая уже ждала её на балконе, пристроившись на самом солнцепеке.

— Может, перейдем в тень? Обгоришь же, — девушка чуть передвинула стоящий тут же небольшой зонтик, типа пляжного.

— Нет, мне хочется погреться. А теперь рассказывай, из-за чего поругались с Женей. Кстати, он мне понравился.

— Я знаю. Он вообще хороший…

— Тогда внимательно слушаю. — Алена хотела было закатить глаза от такой настойчивости, но не стала обижать маму. Да и, кто знает, может, и самой станет легче, если рассказать… — Давай по порядку, с чего все началось? Несколько часов назад у вас точно все было хорошо…

— Началось все с Алины. Только, пожалуйста, не волнуйся, её проблему мы решим.

Все ещё думая, как бы сформулировать все так, чтобы не причинить ненужных волнений, Лёнка постепенно рассказала почти все. Единственным, что она упустила, было гостевание у Астахова. Вряд ли об этом нужно упоминать. Да и о личности того, кто поможет с фотосессией младшей сестренки, Алена тоже сообщила очень уклончиво. Просто старый знакомый, который должен услугу. Говоря по существу, девушка и не соврала, но в этот момент умение вот так уклончиво и не врать, но и правды не говорить как-то не особо радовало.

— … вот тогда ты и позвонила.

Как оказалось, рассказывать ничуть не легче, чем копить в себе, но хотя бы от слез смогла сдержаться.

— А ты говорила ему именно по этим причинам? Ничего другого не было?

— Это ты осторожно спрашиваешь, не стала ли я снобом? Нет, мамуль. Я не хотела его обидеть, но, похоже, что получилось…

Они замолчали на несколько минут. Алена пыталась понять, зачем только что добавила седины на виски матери. Ирина Леонидовна же о чем-то напряженно размышляла.

— Ален. Естественно, я на твоей стороне, но… И его тоже понимаю. Ты когда-нибудь думала, почему я вышла замуж за твоего отца?

— Не раз и не два.

— Я люблю его. И тридцать лет назад любила, и сейчас. Да, не так, как тогда, по-другому, но все равно. Он и в молодости был таким же — властным почти до диктатуры, упрямым.

— Нетерпимым.

— Да. Как и ты. Любить таких, как вы с папой, сложно. Вы очень ответственные, стараетесь все взять на себя, только иногда нужно дать себе расслабиться. Не пытайся тащить все одна, дай ему возможность быть ведущим. Просто, если будет нужно — немного корректируй направление.

— Поверить не могу, что ты учишь меня, как правильно вести себя с мужчинами, — Лёнка даже рассмеялась.

— Этому ты и сама научилась. Я советую, как не обидеть любимого мужчину. А это большая разница.

— Почему ты раньше мне этого не говорила?

— А ты бы поняла? — Ирина Леонидовна тихо рассмеялась, заметив выражение досадливого согласия на Аленкином лице. — Вот именно. Я очень старалась не давить на вас, этого и со стороны папы хватало.

— Ага, только мы же самые умные, на чужих ошибках не учимся, только исправно делаем свои…