ДОСПЕХИ БОГА, или Сын Богини Севера

Чувствовалось, что саранча побаивается этого чудища, несомненно, испытывая инстинктивный страх. Но иные пытались всё же добраться до меня. Таких я сбивал вниз копьём, от других мой спаситель отмахнулся своим длинным хвостом — они только летели в разные стороны! Некоторые оказались покаленными и были доставлены в рот языком с присоской. Очень эффективное оружие, я тому свидетель!

Живая гора слопала штук одиннадцати-двенадцати саранчи. Остальные в конце концов убежали, поняв, что здесь не самое лучшее для них место. Когда их не оказалось в поле моего зрения, то я осторожно спустился на землю, помня и об очень опасном языке и почти точно таком же хвосте гиганта, успокаивая его и внушая ему впереди появление жирной саранчи. Он повернул глаза в ту сторону, а я спокойно удалился от него.

Долго искал оазис, но его нигде не было. Прочесал местность вдоль и поперёк. Нет такого — и всё!

Сел, задумался: как же я мог заблудиться? У меня всегда было отлично развито чувство ориентирования на местности, которым я гордился. А тут так оплошал!

Понял, дело в том, что всё изменила саранча, она сгрызла практически всю растительность и оазиса просто больше не существует! Нужно искать то место, где он находился ранее.

Теперь я знал, что мне делать. Проанализировал всё и направился туда, куда меня вело внутреннее чувство. С ужасом увидел пеньки, грязную лужицу и крохотные остатки моих припасов и воздушного шара. От шёлка, из которого он был изготовлен, не осталось буквально ни ниточки. Было съедено всё одеяло до последнего клочка. Мои запасы. Ничего не напоминало о существовании моих шести бурдюков, в которых хранилась вода. Валялись только изгрызенные доски круглого пола, разбитая глиняная посуда, кувшин и бокал. Вырезанную из клёна ложку перекусили надвое и, видимо, выплюнули, не сочтя её съедобной. Разглядел в мусоре одну из металлических иголок, она была самой большой из всех, а затем и вторую, поменьше. Остальные пять штук так и не сыскал.

Может быть, и это событие прибавило мне седых волос на голове. Ни о каком возвращении в родные места теперь уже не было и мысли. Я должен был жить и выживать в новом мире.