Доспехи Дракулы

Наталья окончательно обмякла…

– Что вы говорите?.. Опозорить себя разводом!

– А жить с ним! Он думает только о себе! О своих сиюминутных желаниях! – не унимался Анатоль.

Наконец неимоверным усилием воли Наталья взяла себя в руки.

– Вы забываетесь, сударь! – холодно сказала она. – Вы хотите воспользоваться моей беззащитностью. Оставьте меня.

Анатоль поднялся…

– Неужели вы ещё на что-то надеетесь? – удивился Анатоль. – Григорий никогда не простит вам завещания.

– Пусть так… Но… Я не намерена отвечать вам взаимностью и завтра же возвращаюсь в Москву.

Анатоль резко развернулся на каблуках и направился к двери.

– Ещё посмотрим… – небрежно бросил он через плечо, спустился с бельэтажа и приказал закладывать дрожки, намереваясь доехать на них до Ярославля, а там пересесть на почтовых лошадей.

Глава 7

На следующий день после приезда в Москву Григорий Шаховской проснулся с твёрдым намерением посетить салон мадам Либуш. Примерно до пяти часов пополудни он провёл время в томительном бездельи, мысленно сетуя на жизнь, покойного отца и, разумеется, коварную жену, которая так ловко отхватила половину причитающегося ему наследства.

В какой-то момент ему казалось, что стоит подать прошение в Церковное ведомство и просить развода. Но потом… Он вспомнил об условиях завещания – они связывали его по рукам и ногам. В любом случае, даже если он разведётся – половина ценных банковских бумаг принадлежат Наталье, не говоря уже о том, что он не сможет без её согласия продать имение или коллекцию.

– Ненавижу! Купеческая дочь! Польстился на приданое, на денежки её папеньки! И сам попался, как последний болван! – сокрушался он, заливая свою обиду вином.

Слегка захмелев, Григорий приказал закладывать карету и приступил к своему туалету, по окончании коего выглядел безупречно.

* * *

Григорий вошёл в салон, что на Большой Молчановке, скинул шубу на руки услужливому лакею и направился в зал.

– Шарман[31]! – произнёс он по-французски, оценив привлекательность пташек мадам Либуш, немногочисленных гостей и интерьер зала в целом, из чего сделал вывод, что он попал в респектабельный салон.

Григорий прошёлся в следующее помещение – карточный зал, где за столами уже постепенно собрались игроки. «Жаль, со мной нет Анатоля… Сам виноват, предпочёл мне Наталью… Ну и пусть сидит около её юбок», – подумал он.

Затем Григорий заметил в углу, чуть поодаль от карточных столов, ещё два довольно больших прямоугольных, с шарами, сложенными по центру.

– Французский бильярд! – удивился он.

– О да… Его ещё называют: карамболь, – услышал он приятный женский голос за спиной и обернулся.

Его обладательница, роскошная женщина лет тридцати, обворожительно улыбалась.

– Дело в том, – продолжила сочная красавица, – что после войны 1812 года карамболь становится всё более популярным. Вот я и решила приобрести пару столов…

Григорий смотрел на даму, как завороженный, понимая, что перед ним – хозяйка салона, сама мадам Либуш. Он сразу же обратил внимание на дорогое колье, украшавшее обольстительную шею дамы.

«Наверняка колье куплено в «Клеопатре» у Аксельрода… Хозяйка заведения ещё лучше, чем я мог предположить… Проведу с ней ночь, сколько бы это удовольствие ни стоило…» – решил Григорий.

– Простите, сударыня, могу ли я узнать ваше имя? – вежливо поинтересовался Григорий.

– Сильвия Либуш…

– Я – граф Шаховской, Григорий Николаевич. Окажите удовольствие: составьте мне партию в карамболь.

Сильвия подошла к бильярдному столу и взяла изогнутый кий[32].

– С удовольствием, но учтите: я неплохо играю.

Шаховской улыбнулся.

– Такой женщине, как вы, я готов проиграть всё, включая сердце…

– Так уж и всё? – наигранно удивилась Либуш, слегка жеманясь. – Будьте осторожнее в словах, ваше сиятельство.

* * *

Домой Григорий Шаховской вернулся поздно, почти под утро. Не успела прислуга раздеть барина и уложить почивать, как тому стало дурно.

– Ох, плохо мне… – жаловался молодой граф. – Слабость…

Действительно, граф покрылся липким холодным потом. Прислуга испугалась и, уложив графа в постель прямо в рубашке и панталонах, помчалась к дворецкому.

Тот недовольно спросонья поворчал:

– Ну, чаво кричите? Выпил Его сиятельство лишнего… Эка невидаль… – войдя в господскую спальню, дворецкий испугался: граф заходился кашлем. – Господи! Простудилися. Его сиятельство, точно простудилися… Велю тотчас за доктором послать. Пущай осмотрит… Вона кашляет как…

Пожилой доктор приехал довольно скоро, потому как жил недалеко, в Нижнем Кисловском переулке, и ещё в стародавние времена был покойный граф его пациентом. Тем более, когда посыльный разбудил его в срочном порядке, сбивчиво объясняя, что молодому графу Шаховскому плохо, задыхается мол… Доктор и вовсе изумился: у Григория с детства не было проблем со здоровьем.

Доктор быстро оделся, взял саквояж и без лишних слов сел в присланный за ним экипаж. Ему было не впервой выезжать к пациенту в столь неурочное время – болезнь, увы, всегда приходит не вовремя.