Достань меня, если сможешь

Мы перебираемся на диванчик, больше он кресло напоминает. Я беру ее маленькие ладошки и складываю одну к другой. Поверх кладу свои и тихим голосом, заговорщицки говорю:

- Сейчас откроешь ладошки, а в них увидишь бабочку… красивую… живую…

Сара смотрит мне в глаза, я вижу, как затуманивается ее взгляд, значит гипноз действует.

- Открывай! – командую я и едва не глохну от радостного детского визга.

- Бабочка! Какая красивая! У нее синие крылышки! Как блестят…

Восторгу ребенка нет конца, когда она рассматривает свои ладошки, поворачивая их и так, и эдак. Пустые. Нет бабочки, она есть в ее воображении.

- Давай выпустим бабочку на волю? Ален, помоги открыть окно.

- Мне жалко, я не хочу… - хнычет малышка, но я только улыбаюсь ей.

- Нужно отпустить ее, пусть летит к своей маме. А я подарю тебе другую, которую можно носить на шее.

Отпускаем не существующее насекомое, под изумленным взглядом Алена. Потом я достаю кулон, усаживаю девочку на диван, а сама устраиваюсь перед ней на стуле. Раскачиваю цепочку и говорю нужные слова. Когда девочка впадает в транс, я произношу:

- Сара, ты не гуляла в парке в тот день, когда там были кусачие собаки, ты видела это по телевизору. Ты не боишься собак, ты их любишь…

Несколько раз проговорив слова, заставив ее повторить, сказала:

- сейчас я досчитаю до трех, и ты очнешься, ты забудешь тот страшный день и больше не вспомнишь… Раз… два… три…

Девочка еще несколько секунд смотрела мимо меня, а потом очнулась и заулыбалась. Ален присел рядом, поглаживая маленькое худенькое плечико.

- Расскажи, солнышко, а кого ты еще любишь, кроме бабочек? Может котят? – спрашиваю, застегивая цепочку с кулоном на шее девочки.

- И котят люблю, и собачек… только мама с папой не разрешают мне взять в дом животных.

- А игрушечную собачку хочешь?

Мне страшно, когда беру пакет с игрушкой. И Ален снова встревожен. Но я достаю плюшевую копию добермана и нерешительно протягиваю Саре.

- Ой! Это мне? Спасибо, Джули! – обнимает девочка игрушку, а потом и меня.

Страх отпускает. Все получилось.

Домой попадаем только к вечеру, так сразу меня не отпустили, взволнованные родители даже деньги предлагали, но я сразу отмела их плату. Я же не за деньги.

У моей комнаты останавливаемся, я не знаю, что делать с Аленом, жить теперь вместе или не стоит. Пока просто приглашаю войти.

Я любила свою комнату в этом в огромном доме, она была просторной. Посередине стояла старинная кровать с кованной узорчатой спинкой, она занимала большую часть комнаты. Мне одной кровать была слишком велика, но менять её не хотелось, эту громоздкую, и в тоже время изящную красоту. Въезжая в этот дом, я лишь поменяла старый матрац.

Сестрички Дуглас не были так благосклонны к мебели в своей комнате, безжалостно выбросили всю обстановку, заменив её современный и дорогой. У меня же остался ещё прелестный туалетный столик с красивым овальным зеркалом, отделанным позолотой.

Невольно представлялось, как бывшая хозяйка этого шедевра кокетливо устроила веселые рожицы, собираясь на свидание. Или молодая жена припудривает носик, предвкушая, как будет нежиться в объятиях любимого мужчины. Или пожилая матрона смотрелась в это старинное зеркало, репетируя гневное выражение лица, потому что в душе она сама доброта и без тренировки ласковая улыбка так и пыталась вылезти на лицо, а добрых никто не боится, значит и не слушается.

 В общем, нравились мне эти старомодные милые вещи.

- У тебя такая роскошная кровать! - услышала я восхищенный возглас за спиной. Будто впервые видит. - А у меня простой диван, жесткий и узкий, - пожаловался Ален.

- А кто тебе мешает сменить его на удобную и мягкую кроватку? -  я со смехом повернулась и неожиданно попала в крепкие объятия.

- Я решил подождать.

- Чего?

- Ну… пока ты позовёшь меня… в свою, - Ален серьезно смотрел на меня и сглатывал, его кадык ходил вверх и вниз, губы скривились в неуверенной улыбке.

Вдруг он склонил голову и прикоснулся губами к моим губам, так робко и растерянно, что я не решилась оттолкнуть его.

- Ален, что ты…

- Я люблю тебя Джули… Не знаю, как жить без тебя… - его шепот вызывал мурашки, аромат чистого мужского тела с нотками малины вдруг вскружил голову.

 От него пахло, как от Никиты, но и немного по-другому. Ален продолжал прикасаться губами до моего лица, целуя нос и лоб, и щёки. Мои ноги стали ватными, и я села на кровать, взбудораженная нахлынувшими ощущениями. Ален присел рядом, целуя мои руки. Я коснулась щеки мужчины пальцами, привлекая его внимание к своим глазам, он в ответ стал ласкать моё лицо, задевая пальцами губы, отчего моё сердце сбивалось с ритма.

 Что творится со мной? Я хочу его поцелуев, прикосновений, именно его, не Ники… бред. Я посмотрела на губы Алена. Представляю, какие они на вкус, вспоминая утренние ласки, и через секунду парень приближается, и теперь уже настойчиво целует меня. Я упёрлась Алену в грудь, но он только ещё больше наседает, заваливая меня на кровать, не обращая внимания на мои слабые протесты.

Жаркая волна прокатилась по моему телу, делая его более податливым и расслабленным, губы Алена уже на моей шее.