Достаточно времени для любви, или Жизнь Лазаруса Лонга

– Дорогой, мы не знакомим гостя с нашими малышами прямо на пороге, чтобы он не утруждал себя лицемерными восторгами. Но с ними всегда кто-нибудь есть; у Лазаруса твердые убеждения относительно воспитания детей. Конечно, Афина приглядывает за ними, но у нее нет рук, а Лазарус считает, что, когда ребенок испугается, его сразу же надо взять на руки и утешить. Еще он полагает, что шлепать тоже нужно без опоздания. Но это все не важно, наши дети ни робки, ни испорчены. Особенно строго Лазарус требует, чтобы младшие не просыпались в одиночестве. Теперь понимаешь, почему я распрощался так рано? Поэтому Иштар не давала тебе спать, пока я спал с тремя малышами.

– Ты и в самом деле спишь с ними?

– Ну… если Эльф начинает скакать у меня на животе, это может меня потревожить. Но когда на меня просто писают, я не просыпаюсь. Как правило. Приглядывать за ними не так уж хлопотно. Мы делаем это по очереди. Получается каждая девятая ночь. Если ты подключишься, будет каждая десятая. Но в любой день все может перемениться. Например, появится клиент на омоложение. Один или несколько таких клиентов время от времени выводят Иштар, Тамару, Гамадриаду и меня из привычного круга обращения. К тому же Лазарус собирается покинуть нас, как только решит, что Лази и Лори выросли. Наконец, учти, что все наши дорогуши просто свихнулись на рождении детей. – Галахад ухмыльнулся. – Как ты думаешь, за сколько времени четыре склонные к этому занятию женщины могут произвести на свет четырех младенцев? Или шестеро, ведь близнецы вот-вот примут участие в родильном процессе, как они угрожают нам по крайней мере два раза в неделю. Джастин, дорогой, мы хотим, чтобы ты остался, но не жди, что каждый день будет таким, как вчера. Если трудности семейной жизни тебя смущают, лучше вернись в Новый Рим. Там ты можешь нанять людей, чтобы они делали за тебя то, что лень делать самому.

– Галахад, – серьезно сказал я, – перестань-ка на минуточку жевать, дорогой. Мокрыми пеленками меня не напугать. Я привык вставать по ночам к плачущему ребенку за сотню лет до того, как ты родился. Я бы хотел принять участие в колонизации, снова жениться, воспитывать детей. Правда, я думал вернуться на Секундус, чтобы уладить кое-какие дела, а затем вернуться со второй волной поселенцев. Но я могу послать все к черту и остаться, поскольку некоторые из вчерашних замечаний Старейшего явно были предназначены для меня. Во всяком случае, я принял их на свой счет… это о том, что следует бросить все и уйти. Секундус сейчас – дымящийся вулкан: старая лиса в любую минуту может развязать там кровопролитие, жертвой которого могу стать и я – просто потому, что принадлежу к числу главных бюрократов. – Я глубоко вздохнул и взял быка за рога. – Одного я не понимаю, почему меня приглашают остаться в доме Старейшего. Зачем?

– Ну уж не за твои красивые глазки, – ответил Галахад.

– Это я знаю. Хотя собаки от меня не шарахаются, глазки как глазки.

– Уже неплохо. Но хирург-косметолог может делать чудеса. А на этой планете я второй по мастерству… из двоих. Попрактиковаться всегда полезно, и ты ничего не потеряешь.

– К черту, дорогой, перестань меня подкалывать. Отвечай на вопрос.

– Ты понравился близнецам.

– Да? По-моему, они восхитительны. Но мнению неопытных подростков едва ли следует доверять.

– Джастин, не дай им одурачить тебя своей клоунадой, они взрослые во всем, кроме роста, – и они идеальные близнецы нашего предка. У них тоже есть его дар видеть человека насквозь и угадывать плохих. Лазарус позволяет девицам вольничать, потому что доверяет им; он знает – они будут стрелять лишь затем, чтобы убить, в противном же случае оружие останется в кобуре.

Я поперхнулся:

– Ты хочешь сказать, что их маленькие пистолеты – не игрушки?

Мой старый друг Обадия посмотрел на меня так, будто я сказал нечто непристойное.

– Что ты говоришь, Джастин! Лазарус не выпустит женщину из дома без оружия.

– Почему? Колония кажется вполне мирной. Или я чего-то не заметил?

– Да нет. Разведывательная партия Лазаруса установила, что на этом субконтиненте крупные хищники не водятся. Но мы привезли с собой более опасную разновидность – двуногого хищника, и, невзирая на тщательный отбор, Лазарус не считает, что все они ангелы. Да он и не искал таких; из них не получаются настоящие поселенцы. Ах да, вчера на Минерве была юбчонка. Ты не обратил на нее внимания? В такую-то жару!

– Да не очень.

– Под ней она носит пистолет на бедре. И все-таки Лазарус никуда не пускает Минерву одну. Обычно ее охраняют близнецы, поскольку ей все-таки лишь три года и она еще не умеет стрелять, как девчонки. К тому же она более доверчива, чем они. А как у тебя со стрельбой?

– Вроде бы ничего. Я начал брать уроки, когда решился мигрировать. Но у меня не было времени попрактиковаться.