Достаточно времени для любви, или жизнь Лазуруса Лонга

– Но рядовой Бронсон еще не съел свой сандвич!

– Прошу прощения, мисс Кэролл, – сказал Лазарус. – Я так разволновался, что не могу есть. Не завернете ли вы мне его с собой? Я съем его, как только вернусь домой, чтобы покрепче уснуть.

– Давай так и сделаем, Кэролл, – решила мать. – Брайан, приведи сюда Ричарда.

Лазарус распрощался со всеми в обратном порядке, начиная с самых младших. Он подержал на руках Этель, улыбавшуюся ему младенческой улыбкой, поцеловал ее в макушку и передал Нэнси. Та отнесла девочку наверх и быстро вернулась. Чтобы поцеловать Ричарда, Лазарусу пришлось опуститься на одно колено. Ребенок явно не понимал, что происходит, но осознавал важность момента: он крепко обнял Лазаруса и, целуя, обслюнявил ему щеку.

Потом его поцеловал Вуди – в первый и последний раз, – но Лазаруса больше не смущало прикосновение к самому себе. Этот малыш не был им; он был просто маленьким человечком, о котором у Лазаруса сохранились смутные воспоминания. Он больше не испытывал желания придушить мальчишку – во всяком случае оно возникало не слишком часто.

– А эти шахматные фигурки действительно из слоновой кости? – шепотом спросил Вуди.

– Из самой настоящей. Слоновая кость и черное дерево, как на клавишах пианино твоей мамы.

– Гы, вот это здорово! Когда ты вернешься, дядя рядовой Бронсон, я буду разрешать тебе играть ими в любое время.

– И я обыграю тебя. Договорились?

– Вот еще! Ну, пока. Смотри – не бери фальшивых монеток.

Маленькая Мэри поцеловала его со слезами в глазах и выбежала из комнаты.

Джордж поцеловал Лазаруса в щеку, пробормотал: – Будьте осторожны, дядя Тед, – и тоже вышел.

Брайан-младший сказал:

– Я позабочусь о вашем автомобиле... Он будет блестеть так же, как у вас. – Немного помедлил, клюнул Лазаруса в щеку и вышел, уводя Ричарда. Кэролл принесла сандвич, аккуратно завернутый в вощеную бумагу и перевязанный лентой. Лазарус поблагодарил ее и сунул сверток в карман пальто. Она положила ему руки на плечи, приподнялась на носки и шепнула:

– Там внутри записка для вас! – Потом поцеловала его в щеку и быстро удалилась.

Ее сменила Нэнси.

– Записка от нас обеих, – сказала она. – Мы каждый вечер будем молиться за вас и за папу. – Она взглянула на мать, потом обняла Лазаруса и поцеловала в губы. – Не говорю "до свидания". Пока. – И выскочила из комнаты быстрее, чем сестра, подняв голову и всеми движениями напоминая мать.

Миссис Смит поднялась.

– Отец? – И она замолчала.

– Нет.

– Тогда отвернись.

– Мррф! Ладно. – И мистер Джонсон уставился на картинки на стене.

Шурша юбками, миссис Смит подошла к Лазарусу и протянула маленькую книжку.

– Это вам.

Это, было карманное издание Нового Завета; она держала его открытым в самом начале. Лазарус взял книжку и прочитал немного выцветшую надпись: "Морин Джонсон. Великая пятница 1882 года. За превосходную успеваемость". Ниже ясным четким почерком было написано:

"Рядовому Теодору Бронсону.

Будь верен себе и стране.

Морин Дж.Смит.

6 апреля 1917 года".

Лазарус сглотнул.

– Это сокровище я буду всегда носить с собой, миссис Смит.

– Не миссис Смит, Теодор, а Морин. – И она протянула руки.

Лазарус опустил книжицу в нагрудный карман, обнял Морин и прикоснулся к ее губам.

Сначала поцелуй ее был целомудренным. Но вдруг она чуть слышно простонала, прижалась к Лазарусу всем телом, открыла рот и страстно впилась в его губы. Лазарус на миг растерялся: этот поцелуй обещал все, что она могла дать.

Прошла целая вечность. Наконец Морин шепнула:

– Теодор... береги себя. Возвращайся.

DA CAPO: VI

"Лагерь Фанстон, Канзас Дорогие близнецы и семья!

Хочу вас удивить. Встречайте теперь капрала Теда Бронсона, исполняющего обязанности сержанта, смиреннейшего из мастеров муштры во всей национальной армии Соединенных Штатов. Нет, мои контуры не перепутались. Просто я на короткое время забыл основной принцип игры в прятки. Помните? Иглу легче всего спрятать в коробке с иголками. Значит, чтобы избежать ужасов войны, проще всего вступить в армию. Даю пояснения, ведь никто из вас никогда не видал войны или армии.