Доставка удостоенных

- Какой-нибудь зверек, - предположил Лэнсинг, отрываясь от работы. - Они всегда шныряют неподалеку от костров. Их толкает любопытство: надо же узнать, что там творится - а может, рыскает в поисках чегонибудь съестного.

- Меня это беспокоит, - призналась Сандра.

- Да у всех у нас нервы натянуты, - сказала ей Мэри. - Этот куб...

- Давайте пока забудем о кубе, - предложил Лэнсинг. - Утром мы осмотрим его повнимательнее.

- Лично я не стану осматривать его повнимательнее, - заявил Пастор. - Это порождение зла.

В круг света вошел Генерал, одной рукой обнимая покачивающегося Юргенса.

- Что это я слышал насчет порождения зла? - громоподобно спросил он, но Пастор промолчал. Генерал осторожно опустил Юргенса на землю между Мэри и Пастором и сообщил: - Он едва ходит. Нога практически отказала. Нет ли способа уладить это дело как-нибудь получше?

- У него в колене сломалась одна деталь, а замены нет, - покачала головой Мэри. - Кроме того, искривилось кое-что в конструкции бедра. Я смогла восстановить часть функций ноги, и только. Теперь ему поможет только костыль Эдуарда.

Генерал присел на землю рядом с Лэнсингом и сказал:

- Готов присягнуть, что когда я подходил, кто-то болтал о зле.

- Болтал, и ладно, - оборвал его Лэнсинг. - Это неважно.

- Нет нужды, достойный педагог, - оживился Пастор, - пытаться вставать между человеком в сутане и воином. Быть может, мы разберемся и сами.

- Ладно, раз уж вы настаиваете, - согласился Лэнсинг. - Но по крайней мере, ведите себя по-джентльменски.

- Я всегда джентльмен, - заявил Генерал, - это врожденное. Я офицер и джентльмен. Только так, эти качества неотделимы друг от друга. А наш комичный дружок...

- Я просто сказал, что куб - порождение зла, - перебил его Пастор. - Быть может, сие мое личное мнение, но я обучен делать подобные наблюдения, а Генерал - нет.

- И где же вы выискали в нем зло? - полюбопытствовал Генерал.

- Ну, начнем с того, что это ясно по одному только виду. Да еще эта предупредительная полоса песка вокруг сказанного куба! Люди доброй воли проложили эту полосу, и мы должны уважать их мнение. Тот из нас, кто не сделал этого, заплатил весьма дорогой ценой.

- И эта предупредительная полоса, - вставил свое слово Генерал, - прямо-таки набита западнями, одну из которых и обнаружил наш стальной друг. Но если моя интерпретация верна, то людям доброй воли тут и близко делать нечего. Если бы эти люди обладали по-настоящему искренней доброй волей - они поставили вокруг него забор. Вы, Пастор, просто пытаетесь отпугнуть нас от него. Если что-то таит угрозу, вы навешаете на это ярлык зла, и получаете право повернуться к этой вещи задом и зашагать прочь. Я же предпочел бы пересечь полосу, но очень осторожно, пользуясь шестами, щупами и тому подобным, чтобы демаскировать и обезвредить западни. Кубе скрывает нечто эдакое, и кто-то наверняка не хочет, чтобы мы это обнаружили. Не исключено, что это факт большой важности, и лично я предлагаю не поворачиваться к нему задом.

- Это вполне в вашем духе, - огрызнулся Пастор, - и я даже пальцем не пошевельну, дабы вас разубедить. Я чувствую своим святым долгом предупредить вас, что от злых сил лучше держаться подалее.

- Ну вот, снова вы завели свою шарманку о зле! А что есть зло, позвольте спросить? Какое вы дадите ему определение?

- Раз уж вы вопрошаете, скажу: пытаться объяснить вам сие - лишь попусту сотрясать воздух.

- Видел ли кто-нибудь, что именно произошло, когда Юргенс пострадал? - спросила Мэри. - Сам он ничего не видел. Говорит, что его ударило, что-то сильно стукнуло, но что именно - он не видел.

- Ничегошеньки я не видел, - сообщил Пастор, - хоть и стоял там, где должен был узреть. Именно сие в первую голову убеждает меня, что мы несомненно имеем дело со злыми силами.

- Я видел, - подал голос Лэнсинг. - Во всяком случае, мне так показалось. Я не говорил об этом, потому что сам не был уверен. Как ни странно это звучит, но я видел движение. Мелькание. Оно мелькнуло так быстро, что я до сих пор толком не верю, что видел что-либо. Даже теперь не уверен.

- Что-то я не пойму вашего разговора о зле, - сказала Сандра. - Куб так прекрасен, что спирает дыхание. Я не вижу в нем зла.

- И тем не менее он напал на Юргенса, - возразила Мэри.

- Я понимаю. Но даже понимая это, я все равно вижу его красоту. Для меня в нем нет зла.

- Славно сказано, - одобрил Генерал. - Так сказала наша поэтесса... Как вы себя назвали - дипломированная поэтесса?

- Совершенно верно, - негромко произнесла Сандра. - Вы не представляете, что это для меня означает. Только в моем мире можно познать честь - почти славу - быть дипломированной поэтессой. Поэтов много, огромное множество, и все мастера своего дела, но очень немногие удостаиваются диплома поэта.

- Не могу даже вообразить подобный мир, - признался Пастор. - Должно быть, это нечто феерическое. Наверно, там масса хороших слов, но мало хороших дел.

- Вы правы, вы не можете его даже вообразить, - подтвердила Сандра. - Там бы вы почувствовали себя не у дел.

- А это, - подхватил Генерал, - должно поумерить ваш пыл.