Достигая Прозрения (СИ)

Они остановились перед входом. Аркадию Петровичу казалось, что они стоят пред вратами ада. Поистине адский шум вырывался оттуда. Под монотонный грохот что-то звенело, визжало и подвывало. Мир, где подобная какофония публично извергается в уши беззащитным людям, да еще так громко, просто не может быть ничем иным, кроме как адом! Он посмотрел на профессора.

– Идемте, друг мой… идемте, – подбодрил Иван Никифорович не то его, не то самого себя.

И тут раздался ужасающий скрежет. На мгновение он даже заглушил адскую музыку. Путешественники попадали на землю и неуклюже отползли в сторону. Тень накрыла их. Аркадий попятился, увлекая за собой профессора, и почувствовал мощный порыв горячего воздуха.

Когда Аркадий Петрович поднялся, потирая ушибленное колено, то увидел, что прямо перед входом валяется ярко-красная летающая повозка. Она лежала чуть набекрень, выставляя напоказ ободранный до блеска бок, и слегка дымилась.

– Господи боже! – прошептал Иван Никифорович. – Вот ведь напасть. Доктора! Срочно позовите доктора!

Профессор оглядывался в поисках того, кто бы мог помочь, но даже редкие прохожие, только что бродившие поблизости, куда-то делись.

– Аркашенька, надо помочь! Там ведь человек, а ну как с ним что-нибудь приключилось?!

Аркадий Петрович сделал нерешительный шаг к упавшей повозке. Признаться, он не был уверен, что хочет или может кому-то помочь. Но тут послышалось уже знакомое шипение, открылась дверца, и из повозки вылез человек.

Аркаша был впечатлен внешностью незнакомца. Высоченного роста блондин, с выдающимися скулами и надменным взглядом. Одет он был в длинный черный плащ. Пострадавший казался вполне резвым, и на взгляд Аркадия Петровича, в помощи не нуждался. Одновременно открылась и дверь этого странного заведения.

– Нэйб, скотина! – гаркнул здоровенный мужик, показавшийся в проеме. – Я тебя предупреждал! – откуда ни возьмись, в его руках появилась дубинка с искрами на конце.

– Спокойно, Барул, – незнакомец в плаще похлопал его по плечу. – Приятно, когда бармен встречает тебя уже на улице. Мне как всегда.

– Я не бармен!

Здоровяк взмахнулся дубинкой. Мелькнули руки-ноги. Сверкнула вспышка. Раздался треск, крик. Потом снова. Аркадий еще не совсем пришел в себя, чтобы уследить за всем или как-то среагировать. Он мог лишь с некоторым злорадством наблюдать, ожидая, как сейчас этот безответственный человек получит по заслугам.

Он оказался даже немного разочарован, когда схватка прекратилась. Тот, кого назвали Нэйбом, стоял над поверженным здоровяком, помахивая перед его носом отобранной дубинкой.

– Бармен… не бармен… насрать мне! Развели тут свинарник! – Нэйб чуть задыхался, свободной рукой стряхивая с плеча прилипший пакет. – Мне нужно выпить. Я не могу сидеть в вашем гадюшнике трезвым. Этот грохот, который вы называете музыкой, здорово выводит меня из себя. Ну что за идиотизм – назначать здесь деловые встречи!? – он с размаху ударил дубинкой по корпусу повозки, добавляя новую вмятину.

– Тебе флаер не жалко? – простонал толстяк. – Третий здесь уже разбиваешь.

– Не жалко. Я его позаимствовал.

– Ты уже всех достал, псих!

– Ага… псих… достал… а знаешь почему я все еще жив? Отвечай! – Нэйб ткнул здоровяка в живот дубинкой.

– Потому… – здоровяк крякнул и сплюнул кровью, -…потому, что ты хороший пилот… ублюдок.

– Я лучший! Поэтому ты сейчас пойдешь и лично нальешь мне. А заодно подумаешь, почему лучший во Вселенной пилот уже который раз не может посадить чертов флаер в этом загаженном переулке перед вашим вонючим притоном?!

– Потому, что ты псих и опять обдолбался хааша.

– Нет! – Нэйб дважды наотмашь ударил толстяка дубинкой. – Потому, что этот грохот сводит меня с ума! Где вы взяли того придурка, что играет у вас? Его надо запереть в звуконепроницаемой комнате и дать яд… Или хааш.

Затем, как ни странно, он подал руку лежащему. Помог ему подняться и обнял за плечи, словно старого друга.

– Идем, мне надо выпить. Выпить и заткнуть уши, пока я не сошел с ума.

– Когда-нибудь доктор Кха Грат скормит тебя крысам, – проворчал Барул, и они скрылись в черном провале двери, так и не обратив внимания на Аркадия Петровича и Ивана Никифоровича.

Аркадий поплотнее запахнул халат и стряхнул с тапочек наприлипавший к ним мусор. Затем, на всякий случай, посмотрел вверх. Небеса пока не собирались посылать им новое испытание. Тогда он решительно шагнул к двери, пока судьба не передумала. Сзади слышалось легкое шарканье Ивана Никифоровича. От повозки неприятно пахло чем-то едким и удушающим. Они постарались проскользнуть мимо, задержав дыхание.

Внутри все оказалось почти так, как Аркадий Петрович себе и представлял. Визжащая музыка, с безбожно фальшивыми нотами, духота и множество народа. В нереальном свете цветных вспышек лица некоторых казались нечеловеческими, хотя Аркадий и понимал, или, во всяком случае, надеялся, что это лишь игра света или его, уставшего от сегодняшних потрясений, разума. Он не особенно желал всматриваться в детали.