Читаем Достоевский за 30 минут полностью

Зайдя в трактир, Раскольников знакомится с чиновником Мармеладовым, таким же «бывшим», как и Родион – бывший студент. Мармеладов на дне: он пьет горькую, дети голодают, жена больна чахоткой, его старшая дочь от первого брака, чтобы спасти семью от голодной смерти, пошла на панель.

Жизнь показывает Раскольникову примеры того, как ради рубля, ради пропитания преступаются абсолютные заповеди («не прелюбодействуй» – у Сони Мармеладовой), как его родные мать с сестрой, не в силах из-за бедности помочь ему – брату и сыну – оплатить учебу готовы пожертвовать Дуней – отдать ее замуж за скупого, расчетливого Лужина, который ищет невесту победнее, чтобы помыкать ею. Кроме того, сестра Дуня становится объектом домогательств помещика Свидригайлова, в доме которого работает.

Письмо от матери Родион читает с лицом, мокрым от слез: может, потому, что судьба его сестры – честной девушки – так близко напоминает судьбу проститутки Сони? Не имея возможности защититься от грубого Свидригайлова, не имея средств к существованию, она вынуждена «продавать» себя скупому Лужину, в котором мало человеческого. Решение окончательно созрело в душе юноши: теперь или никогда!

Случайно (и это выглядит как предопределенность) Родион узнает, в котором часу старуха будет дома одна, без сестры. Приготовления не заняли много времени, он все давно продумал: пришив под мышку пальто петлю для топора, чтобы не был виден, Раскольников направляется к старухе и убивает ее. Ужас от содеянного накрывает его сразу же, и он не может, как запланировал, взять все старухины ценные вещи и деньги – берет лишь часть, и то машинально. Ужас продолжается: домой приходит Лизавета, видит убитую сестру и Раскольникова с окровавленным топором! Тот убивает кроткую и добрую Лизавету…

Родион сразу же чувствует себя преследуемым. К старухе пришли посетители, преступнику с трудом удается ускользнуть из квартиры. Обессиленный, возвращается он домой и впадает в горячку безумия.

Часть вторая

После совершения преступления Раскольников болен, в горячке, в бреду. Его настойчиво мучат мысли, надежно ли спрятал он улики. По повестке он попадает в контору квартального надзирателя (вопрос о векселе, выданном ранее хозяйке). Там он впервые сталкивается с Никодимом Фомичом. Услышав разговор об убийстве процентщицы и ее сестры, Раскольников падает в обморок, чем, как ему кажется, себя выдает. Придя домой, он берет старухины вещи и кошелек и ищет место, где перепрятать. Чуть было не бросив в реку, он находит место под камнем, в глухом дворе.

После молодой человек попадает к старому знакомому Разумихину. Он и сам не знает, зачем пришел: спрашивает уроки, потом отказывается… Разумихин видит болезненное состояние приятеля и с тех пор начинает принимать в нем участие. Очнувшись через несколько дней, проведенных в горячке и беспамятстве, Раскольников обнаруживает Разумихина, уже вошедшего в доверие к хозяйке и прислуге Настасье. Он преданно ухаживает за больным. Кроме Разумихина, в больном принимают участие доктор Зосимов и письмоводитель Заметов.

От него же, вслушиваясь в разговоры приходящих навещать больного, Раскольников узнает и линию расследования преступления, что так мучит его. Сначала на подозрении были Кох и Пестряков (они первыми нашли тела убитых), потом – маляр, нашедший выпавшие из кармана преступника серьги и понесший их закладывать. Маляр ни в чем не виновен, но из страха, «што засудят», полез в петлю…

Интерес юноши именно к этому преступлению очевиден всем окружающим, подозрения начинают сгущаться над ним.

Является для знакомства жених Авдотьи Романовны, сестры Раскольникова, – Петр Петрович Лужин. Застав Родиона в болезни, окруженным приятелями, Лужин пытается произвести на всех них благоприятное впечатление, но ни речи, ни внешний вид его одобрения у друзей Раскольникова не находят. Под конец встречи Родион грозит спустить Лужина с лестницы, происходит скандал.

Больной Родион, улучив минутку, сбегает из дома, и происходит цепь событий: разговор в трактире с Заметовым, где Раскольников дразнит письмоводителя, то окончательно сбивая его с толку, то, наконец убедив в собственной невиновности; Родион видит бабу-самоубийцу (недавно хотела повеситься – не дали соседи, на глазах Раскольникова бросается в реку – спасают; знающие бабу говорят: мол, допилась до чертиков); посещает место преступления (там красят, меняют обои, Родион осматривает полы и звонит в дверной колокольчик); наконец молодой человек становится свидетелем несчастного случая – под лошадей попал пьяный Мармеладов! Проявив горячее участие в судьбе умирающего, Раскольников показывает, где живет бывший чиновник, присутствует при последних его минутах, отдает вдове остаток денег, с трудом собранных матерью и сестрой и присланных ему, которые с момента получения, казалось, жгли ему руки: тут досталось и на выпивку девице легкого поведения, кому-то из полицейских успел он «сунуть в руку», когда несли домой Мармеладова, оплатил и доктора.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классики за 30 минут

Похожие книги

Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука