Достойная пара (СИ)

— Именно так, — Кристофер перестал нарезать только что вытащенный из холодильника кусок мяса и посмотрел на меня. — Альба, когда вызываешь кого-то на бой, ты должна быть готова к поражению так же, как и к выигрышу, — его высказывания своим холодным суждением нещадно резали по моей наивности. — Он сам виноват, собственная дурость загнала его в гроб, и ты не обязана волноваться об этом.

Мужчина склонился надо мной и заботливо погладил по плечу:

— Ты должна поесть, совсем плохо выглядишь.

Он даже всерьёз не воспринимает мои брыкания. Я сняла его ладонь с плеча и снова отошла от супруга.

— Я не ем сырое мясо, — «что? А с тем зайцем ты в чехарду играла?»

«Он ведь совсем не сожалеет и подавно не понимает конкретную причину, задевшую меня,» — кажется, что сегодня мы не найдём компромисс.

— Правда? — он уставился в пол, куда-то в ноги, потом взял сочный ломоть с дубовой доски и вцепился в него зубами. — Зато я ем.

— Ты правда не понимаешь? — непроизвольно заговорила шёпотом, губы совсем пересохли, грудь полыхала словно солнце в самый жаркий южный день, — То, что ты сделал это… Он ведь не совершил ничего запрещённого! Убивать его было не обязательно! Как же… Как же его семья? — хранитель посмотрел на меня так, будто я говорю на другом языке. — Ты задумывался насколько ужасно поступала я с твоей подачи? Или тебе наоборот нравится, что отлично держу планку твоей супруги?! — в первый раз во мне скопилось столько гнева и разочарования, но скатываться до оскорблений низко.

Не вышло спустить и малость того, что плескалось в чаше терпения, голос совсем сбился, но самообладание пока что в порядке. На секунду задумалась о том, что нас, должно быть, прекрасно слышно на весь дом, и это было бы весьма нежелательно, но потом грубое желание довести этот диалог до конца завладело всем моим естеством.

— По-твоему, я должен был позволить сместить моего отца? Странно, что это для тебя новость, но далеко не все поединки заканчиваются положительно, даже если противник не хранитель, — недоумение и озлобленность всё четче отражались на лице Кристофера, последние два слова выделил с особенным нажимом в голосе. — Смею напомнить, что ты не расстроилась, узнав об отсылке Ингрид, сейчас что изменилось? Умер парень, которого ты и не знала, поэтому видимой причины истерить на пустом месте нет. Или ты всегда делишь людей строго на хороших и плохих, поэтому в замешательстве из-за того, что у Ингрид, оказывается, была причина досаждать тебе?

— Для тебя всё так просто. Я не понимаю… — я покачала головой, кажется, ничего не изменилось, всё тот же раздрай в мыслях, только боль в голове эволюционировала до звона и гудения то правого, то левого виска. Мы упорно не желали слышать друг друга.

— Говоря на чистоту, Ингрид поступала хреново, вмешивая тебя, раз на то пошло, я был в её полном распоряжении, только вот против меня она выступить не осмелилась, так кто прав по твоему? Она исподтишка гадила мне, доставая тебя, за это и мучается теперь, Альба, Ингрид сама виновата, — он снова принял удобную позицию, чтобы давить на меня, убеждая в своей правоте.

Полная прострация, захотелось сбежать или попросту заткнуть уши, не хочу дальше слушать. Отошла ещё на два шага назад и спиной врезалась в буфет, локтем пришлась прямо по ручке. Маленькие разряды пошли по всей руке до плеча и кончиков пальцев. Что за день сегодня?

Кристофер снова сделал попытку подойти ко мне, но я опять же не позволила.

— Альба, прекрати это, — даже брови насупил!

— Что прекратить? Вести себя как ребёнок? Разделять мир на чёрное и белое? Или не слушаться тебя? — точка кипения достигла своего, я решила довести и мужа. — Убийца.

На удивление, мои слова рассмешили его. Он смотрел на меня словно пытался что-то выискать, усмотреть, но всё же не находил; заглядывал в глаза, удостоверяясь серьёзно ли я говорю.

— Да ты ведь даже не знаешь чего сама хочешь, — озвучил свои мысли, веселость моментально стёрлась с его лица, сменяясь угрюмым выражением.

«О чём он?»

Я пыталась обладать ситуацией и замечать, учитывать все его слова и действия, чтобы не назвать на себя опасность. Супруг схватил кухонный нож и по барной стойке отправил мне, металл скользил по гладкой пластине, пока не сбавил постепенно ход и совсем остановился.

«Зачем?»

— Давай, попробуй убить меня. Ты ведь ненавидишь всё это, разве не так? — он точно сошёл с ума, не дождался, что я возьму нож и сам пихнул его мне в руки, подойдя вплотную.

Ладони и колени синхронно свело дрожью от примитивного чувства, то ли трепета, то ли чего похуже.

Весь вечер на нервы по капле сцеживался ужас, а Кристофер щедро добавлял. Мы стояли, таращась друг на друга, целую вечность, было страшно двинуться, потому как мужчина смотрел на меня с вызовом и уверенностью.

— Что, моральные принципы не позволяют? А мне позволяют. Поэтому-то лучше быть убийцей, поступать честно и так, как действительно считаешь правильным, — он больно сжал моё запястье, той руки, в которой держала нож. — Но ты ведь этого не понимаешь? — ослабил захват и отошёл в сторону, я почувствовала облегчение.