Достоинство

— Перед смертью мистера Хэддока Люси подписала долговое обязательство на сорок фунтов, — приступила к разъяснению сути дела Розамунд. — Когда-то он выкупил ее из долговой тюрьмы, и с тех пор она оказалась в настоящей кабале: каждую неделю ей приходилось отстегивать ему кругленькую сумму. А когда она оказалась без денег, мадам Хэддок предъявила эту давнишнюю расписку к оплате и упрятала несчастную девушку в Маршалси.

— Мы собираем для нее деньги, — сказала Лили. — Надо попытаться помочь ей, если это возможно.

— Кто знает, как сложится судьба каждой из нас завтра, — мрачно добавила Розамунд.

— Некоторые сводни или сутенеры могут дать попавшей в беду девушке безвозмездную ссуду, — сказала Эмма. — Но пока у Люси дела шли хорошо, она успела со всеми рассориться, так что для нее теперь никто и пальцем не шевельнет.

— А тюремщики в Маршалси славятся своей жестокостью, — поежилась Лили. — Они издеваются над заключенными, могут лишить их еды, теплых одеял и свечей, если те не в состоянии заплатить им. А у Люси за душой нет ни пенни.

— Так сколько ей нужно денег? — поинтересовалась Джулиана.

За то время, что она пробыла в Лондоне, ей пришлось многое повидать и узнать, так что отчаянное положение девушки тронуло ее до глубины души. Граф Редмайн со своей стороны приложил немало усилий, чтобы показать ей, какая участь ждет беззащитную, слабую женщину в этом растленном городе.

— Чтобы выкупить ее у мадам Хэддок, нужно сорок фунтов, — ответила Розамунд. — Мы на Рассел-стрит собрали десять и надеемся, что наши подруги, которые теперь устроились самостоятельно, помогут собрать остальное.

— Подождите меня. — Джулиана так резко вскочила, что пролила шампанское на платье и торопливо отряхнула его. — Я вернусь через минуту. — Она поставила бокал на столик и выбежала из гостиной.

Джулиана увидела Тарквина в прихожей, направляющегося к входной двери, и устремилась вниз по лестнице с криками:

— Милорд, мне необходимо срочно поговорить с вами!

Он обернулся и встретил ее приближение ласковой улыбкой. В его глазах светилась страсть, а голос был нежным и полным заботливого внимания.

— Я к твоим услугам, моя дорогая. Это займет много времени? Может, приказать конюху, чтобы он распряг лошадь и вернул ее в конюшню?

— Не думаю, что задержу вас надолго… хотя, впрочем… — Джулиана в нерешительности замялась. — Все зависит от того, как вы к этому отнесетесь, ваша светлость.

— Понятно, — кивнул граф. — Будем считать, что я отнесусь к этому положительно. — Он направился к библиотеке. — Кэт-лет, скажи Тоби, чтобы вывел лошадь. Я выйду через несколько минут.

Джулиана вошла следом за Тарквином в библиотеку и плотно притворила дверь. Она решила без промедления перейти прямо к делу.

— Скажите, ваша светлость, мне положено какое-нибудь денежное пособие?

— Я как-то не подумал об этом, но, конечно, тебе необходимы наличные деньги. Я это устрою.

— Какую сумму вы мне дадите? — прямо спросила Джулиана.

— Ну, я не знаю… — Он задумчиво почесал мочку. — У тебя уже есть полный гардероб, не так ли? — вопросительно приподнял бровь граф.

— Да, — ответила Джулиана, стараясь подавить свое нетерпение. — Но ведь есть еще…

— Я понимаю, — перебил ее граф. — Есть еще и другие мелочи, которые могут тебе понадобиться. Если бы ты собиралась занять место при дворе, то для личных нужд я положил бы тебе двести фунтов в год. Но поскольку этого не будет, я думаю, что…

— А почему, собственно, не будет? — спросила Джулиана, от возмущения забывшая о сути своей просьбы.

— Этот вопрос ясен и не требует долгих объяснений. — Тарквин был явно озадачен. — Не хочешь же ты быть представленной ко двору?

— А почему бы и нет? — ответила Джулиана. — Я не вижу никаких препятствий.

Недоумение Тарквина усилилось. Он ясно представлял, какой образ жизни должна была вести Джулиана в его доме, но вводить ее в высший свет не входило в его планы. Он вдруг вспомнил о том, что не далее как сегодня утром помешал беседе Джулианы с Люсьеном. Может, они что-то затевают? Не получится ли так, что он обретет с ней гораздо больше проблем, чем предполагал?

— Хорошо, давай обсудим это позже, — сказал Тарквин. — А пока порешим на пятидесяти фунтах. Я распоряжусь в банке. — Он поднялся и направился к двери.

— А могу я получить сорок фунтов прямо сейчас? — Джулиана преградила ему путь и невольно расправила плечи. У нее никогда прежде не было собственных денег, и она никогда не осмеливалась ни у кого просить их. Но коль скоро она стала виконтессой, у нее появилось право пусть на небольшую, но финансовую самостоятельность.

— Зачем тебе понадобилась такая большая сумма?

— Я должна отчитываться перед вами за то, на что буду тратить свои личные деньги, ваша светлость?

— Просто я хотел узнать, не оказалась ли ты в затруднительном положении.

— Нет, — покачала головой Джулиана. — Но мне срочно нужно сорок фунтов… Ну хотя бы тридцать… но только немедленно.

— Ну что ж, хорошо. — Тарквин подошел к столу и выдвинул верхний ящик. Он достал оттуда металлическую коробку, отомкнул ее ключом и вытащил три двадцатифунтовые банкноты. — Вот возьми, крошка.