Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Я не слышу, чтобъ двери опять затворились. Я начинаю ласкаться, что вскорѣ получу ея приказанія. Къ чему же служитъ таковое притворство дабы держать меня въ отдаленности? Она должна быть моею супругою, что бы я ни учинилъ, или чтобъ ни предпринялъ. Естьли я ободрюсь; то всѣ затрудненія изчезнутъ. Естьли она вздумаетъ отсюда уйти, то куда же можетъ она отъ меня избѣгнуть? Родители ея ее не примутъ. Дядья ея не дадутъ ей ничего на содержаніе. Возлюбленная ея Нортонъ зависитъ отъ нихъ, и ничего для нея не можетъ сдѣлать. Дѣвица Гове не осмѣлится подать ей убѣжища. Она не имѣетъ въ городѣ другаго друга, кромѣ меня; впрочемъ Лондонъ ей совершенно неизвѣстенъ. И такъ для чегожъ предамъ я себя на мученіе такой дорогой особы, коей довольно будетъ и того, дабы дать знать сколь невозможно уйти ей отъ меня, дабы унизить ее столько же здѣсь, сколько она уничижена у своихъ гонителей.

Естьлибъ я предпринялъ великое дѣло, и мало бы въ томъ успѣлъ, то ея ненависть, естьли ненависть произходитъ отъ ея дерзости, ничто инное можетъ быть, какъ маловремянное чувствованіе. Публика уже ее осуждаетъ. Ей ничего другаго дѣлать не остается какъ предаться мнѣ, дабы востановить доброе свое имя въ глазахъ безстыдной сей публики: ибо изъ всѣхъ тѣхъ, которые меня знаютъ, и которые извѣстятся, что она хотя одни сутки пробыла въ моей власти, не сыщется ни одного, которой бы почелъ ее непорочною, какія бы добродѣтели въ ней не предполагали. Впрочемъ, вѣроломства человѣческаго рода столь извѣстны, что каждой судитъ потому, что самъ въ себѣ испытуетъ, и никому другому столько не повѣрятъ, въ такомъ случаѣ, сколько мнѣ, наипаче когда дѣвушка, въ цвѣтущей своей молодости, столько полюбила человѣка, что согласилась съ нимъ уйти: ибо вся публика такъ думаетъ о нашемъ произшествіи.

Что я слышу? она кличетъ служанку свою Доркасу. Она конечно увѣрена, что я слышу стройный ея голосъ; и можетъ быть желаетъ она подать мнѣ случай, изъяснить предъ ея стопами пылающую мою любовь, возобновить ей всѣ мои обѣты, и получить отъ нее прощеніе за прошедшее ей мое оскорбленіе. Тогда съ какимъ удовольствіемъ начну я опять становиться виновнымъ! дабы еще быть прощену, и начинать опять столько же разъ, даже до послѣдняго оскорбленія, послѣ котораго не будетъ уже болѣе другаго, и коего прощеніе будетъ для будущаго времени общимъ прощеніемъ.

Двери затворились. Доркаса мнѣ сказала, что она отказалась удостоить меня чести съ нею обѣдать, о чемъ я принялъ смѣлость ее просить. Однако сей отказъ учиненъ былъ не безъ учтивости, и произходилъ по степенно. Я ничего не получу не учинивъ послѣдняго оскорбленія, присовокупляетъ Доркаса словами употребительными въ семъ честномъ домѣ. И такъ должно о томъ подумать обстоятельнѣе. Впрочемъ сердце мое весьма измѣнно, и въ состояніи меня предать ей. Но я перестану писать сіе письмо; хотя измѣнническое мое чувствіе не оставляетъ мнѣ иннаго упражненія, какъ читать, писать и приходить съ досады внѣ себя.

Подписанія именъ между нами безполѣзны. Впротчемъ я столько ей преданъ, что не могу сказать, имѣю ли я къ тебѣ или къ протчимъ какую ни есть преданность.

Конецъ пятой части.

***

Ричардсон Сэмюэл Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов (Часть шестая)

ДОСТОПАМЯТНАЯ ЖИЗНЬ ДѢВИЦЫ КЛАРИССЫ ГАРЛОВЪ, истинная повѣсть. Англинское твореніе Г. РИХАРДСОНА Съ присовокупленіемъ къ тому оставшихся по смерти Клариссы писемъ и духовнаго ея завѣщанія. Часть шестая. Во градѣ Святаго Петра, 1792 года.

OCR Бычков М. Н.

Свидѣтельствовалъ и подписалъ Коллежскій Совѣтникъ и отправляющій должность С. Петербургскаго Полицмейстера.

АНДРЕЙ ЖАНДРЪ.

ПОВѢСТЬ КЛАРИССЫ ГАРЛОВЪ КЛАРИССА ГАРЛОВЪ къ АННѢ ГОВЕ.

Во Вторникъ 9 Маія.

Естьли ты одобряешь, любезная моя, чтобъ я приступила къ дядѣ моему Гарловъ; то я желала чтобъ сіе какъ можно скорѣе исполнилось. Я нахожусь теперь въ такомъ несогласіи съ г. Ловеласомъ, что никогда преждѣ такъ съ нимъ не поступала. Я всегда замыкаюсь, дабы его не видать. Правда, обида его не чрезвычайна. Однако довольно огорчительна. Едва было онъ не вырвалъ у меня твоего письма. Но мнѣ теперь совершенно не льзя ни писать ни читать моихъ бумагъ въ той залѣ, въ которую дастъ онъ себѣ право входить. Къ щастію моему онъ не могъ прочитать ни одной строки; право ни одной строки я тебѣ въ томъ ручаюсь. И такъ ни о чемъ не безпокойся, и положись впредь на мою предосторожность. Здѣсь разскажу тебѣ случившееся между нами приключеніе. когда въ кабинетѣ моемъ стало свѣтло; то г. Ловеласъ вышелъ…