Досветки в Глуши

- Почему из-за меня? Я-то в чем виновата! – резко вскинулась Лида и следом разрыдалась. Спрятав в ладонях лицо, она плакала горько, отчаянно. Оцепенение, охватившее её, постепенно отступало. – Я не хотела сюда... домой... домой хочу... отпустите...

- Поплачь, Лидуха. Так то лучше будет... – чья-то широкая ладонь поладила её по спине, а после смачно захлюпало носом. – И мы с тобой... сиротинушки-и-и-и...

- А ну, хорош! – прикрикнула в сердцах заполоша. – Развели в доме сырость. Ну, перекинулся волком. Так и обратно сможет! Зато лихарку поборол! Да ты сам видал, Тихон, как он её...

- То ненадолго, - с сожалением прохлюпал Тихон. – Нет на лихо полного укороту.

- А нам и не надобно. Главное, что девушку отбил. А там посмотрим.

- Эта бабка... она так изменилась! – Лида потёрла глаза.

- Опечина её показала, - заполоша протянула ей платочек, поправила сбившееся одеяло.

- И что теперь будет? Что мне делать?

- Так сразу не скажу... – протянула с сожалением волосатка. – Дождёмся Николаши, после решим.

- Она... лихарка... – Лида слегка запнулась, - кукляшку мою хотела, требовала, чтобы я отдала.

- Кукляшку? – заполоша округлила единственный глаз. – Вот значит как. А что за кукляшка?

- Поделка. Из дерева заготовка. Одноглазая... как и вы, - Лида покраснела. – Простите, я не хотела обидеть.

- Не обижаюсь я, - успокоила её заполоша. - Так и есть, что с одним глазом... от прежней жизни памятка...

- Зачем ей деревяшка-та? – озадачился Тихон.

- Чувства упрятать! Лихарке от людей только они и нужны – и радость, и счастье, и любовь – всё забирает. А в замен подселяет беды да тоску.

- И правда! - вдруг вспомнил Тихон. - Прежний хозяин сказывал, что есть у неё в лесу берлога, там всё и хранит.

- И все в куклятах? – поразилась Лида.

- В чурбачках, - Тихон кивнул. – Чтобы чувства не угасли, надобно их в дерево упрятать. И чтобы фигурки непременно человечьи были.

- Но почему человечьи? - не сообразила Лида. - Зачем?

- Чувства-то у человеков сворованы, а чурбаки вроде обманки. Удержат их внутри, не отпустят.

Глава 12

Вопреки ожиданиям домовых Николай не вернулся в ту ночь.

Лида просыпалась довольно часто, а заполоша с Тихоном всё сидели подле окна, вглядываясь в ночную тьму.

Несмотря на тепло и сытость, спалось Лиде беспокойно. Во сне ей явилась рябая. Помахивая длинной косой, принялась зазывать на досветки, что проходили в доме у тётки Таи.

- Ты приходи! Приходи обратно. Как прежде посидим. Пока Святки в поре.

Лида вяло отмахивалась, шептала в ответ:

– Нет, нет... не пойду... Не пойду! Отстаньте!

В ответ рябая начинала сердиться. Краснело веснушчатое лицо, хищно сощуривались тёмные изюмины глаз.

- Пошли, пошли, - снова повторяла настойчиво. – А не пойдёшь, так хозяину расскажу! Уж он-то заставит! Придумает на тебя укорот!

- Нет! Нет! Не надо! – стонала Лида, опасаясь гнева неведомого хозяина, а рябая всё смотрела и смотрела пронзительно, а потом вдруг принялась... выть!

Утробный и полный тоски, вой проник в самое сердце, развеял морочь в клочки, отогнал прочь муторный сон.

Лида вскинулась под теплым заполошиным одеялом и села, пытаясь продрать глаза.

Стояла глухая ночь. А вой продолжался. Словно оплакивая кого-то, то взлетал до высоких нот, то скатывался в низкий да отрывистый всхлип.

- Вытьянка плачет, - круглые глаза Тихона мигнули в темноте. - Ты на-ка воску. В уши втыкни. Иначе не сдюжишь, выйдешь к ней. – он протянул на широкой ладони два замурзанных сероватых кусочка.

- Спасибо. Обойдусь, - побрезговала Лида и невольно поёжилась. – Зачем она воет?

- Да с тоски. Тошно ей, неупокоенной, на земле. В это времечко только и есть развлечение – до свету с такими же перебыть. На Святки-то поганые играют. Барагозят. Чудят. Норовят человека к себе затянуть. Вот ты и попалась. Не в добрый час.

- Не собрала всех костей. Вот и мыкается... – негромко пробурчала заполоша. – Ты бы взяла воску-то, иначе сну не будет.

- И долго она ещё будет вот так?

- Выть-то? Кто бы знал. Пока не надоест.

Вой не смолкал, набирал обороты. От него тоненько зазвенело стекло да негромко скрипнуло в стенах.

- Вот порченая костяшка! – осердился Тихон. – Накликает ведь на нас!

- А ты меньше каркай! - сердито оборвала заполоша. – Близко она. Небось те послали, Лиду обратно зазывать. У Тайки самый шабаш теперь.

- А эта Тая... Отчего она такая? Почему их привечает?

- Дак одного поля ягоды. От Тайки одна оболочка и есть. Пришибло когда-то закляткой, с тех пор не в себе ходит.

- Она теперь что пустой сосуд. – подтвердила заполоша. – Подселенная ей по-своему правит, голосом ейным говорит, руками работу делает, ногами земелю топчет.

Это звучало довольно странно и Лида притихла, задумалась – как вообще возможно подобное. Где же помещается та подселенная? И как выглядела изначально?

За мыслями, она вновь задремала. И монотонное соло вытьяны теперь скорее укачивало, а не пугало.

В следующий раз Лида проснулась от стука.