Дотянуться до небес: Королевство ведьм

«Придется постараться, Астарта» — Победоносно усмехнувшись, поздравил себя с победой мужчина. — «Каждый новый день и так для меня — сущий ад». Тело, вернувшись под контроль мужчины, решенное былых сил, стало заваливаться на спину. В этот раз мужчина совершил то, чего действительно хотел больше всего. То, чего требовало его сердце. Вопреки здравому смыслу, надеждам на светлое будущее он отказался убивать чудовище, способное обратить мир смертных в настоящий ад. Этот поступок, наверняка, в будущем он будет сожалеть о нем, точно так же, как всё это время сожалел о тех убитых детях того монстра, когда-то посягнувшего на его единственное сокровище.

Сильные руки черноволосой красавицы подхватили падающее на землю тело. Огромные глаза с интересом вглядывались в каждую частичку лица мужчины. Любопытство, некое тепло и радость исходило из этих больших, сверкающих золотистой кромкой мокрых глаз.

— Спасибо… — Тут и там мужчину звали его воительницы, они были ранены, напуганы и обеспокоены, нужно было как-то идти на контакт с этой до боли знакомой женщиной. Ему нужна была её помощь. Прервав неловкую молчаливую паузу, первым начал говорить Олег.

Обвившись вокруг плеч мужчины, девушка неожиданно прижала того к себе. Её тело тряслось. Шмыгнув носом сначала один раз, затем другой, она раз за разом пыталась что-то сказать, но настолько невнятно, что разобрать было попросту невозможно. Но наконец, спустя несколько минут, она сказала то, чего Олег уже никогда в своей жизни не рассчитывал услышать.

— Здравствуй, папа. — Разорвавшись кровавыми слезами, в голос зарыдала демонесса, которую боялись все, как смертные, так и небожители.

Глава 25

Месяц спустя. Пригород столицы Ламийской империи. Селение Ларагар.

Смешавшись с множественными толпами бегущих с востока в столицу беженцев, Ламия в компании своей свиты готовились к триумфальному возвращению домой. Изначально, сложность виделась только в преодолении огромных просторов страны, кишащих всяческой демонической тварью, однако, чем ближе они приближались к пункту назначения, тем понятнее становилась обстановка в столице, по которой можно было сказать, что императрице там теперь были не рады.

Разговоры о том, что Ламийское воинство было разбито не только на востоке, но и на западе, всё чаще проскакивали между селянами. Слушать теории всеобщего заговора и бредни о некой тёмной западной башне было для Ламии любимым делом. По возвращению, ей предстояло разузнать обстановку в её империи, а, как известно, брехливые и без умолку мелящие языками крестьяне, пусть самый и ненадежны, но зато беспристрастный источник. Зная, что их тревожит, легко было держать тех в узде. Однако и для Ламии нашлась пара недобрых слов. Всё чаще селянки, рабыни и воительницы центральных регионов, стекавшиеся в столицу, упоминали о героической смерти молодого Жака на рубежах запада. Также говорилось о смерти командующей Зори и некогда бывшего капитана имперских Красных плащей Катарины.

— Зуб даю, эта старая ведьма Маоу Ен Ченг специально скормила всю Ламийскую элиту западным людоедкам! — Прошепелявила шедшая впереди худощавая женщина, волочившая на спине огромный штопанный мешок, со всеми своими маломальски значимыми пожитками.

— Себе свои зубы гнилые оставь, и без них это было понятно. Вон, не слышала, что полторы недели назад в столице произошло? — Отмахнулась от подруги более крупная и плечистая женщина, тянувшая за собой небольшую телегу.

— А то, Ченг заявила, что все наследники престола мертвы, и назвала себя единоличной правительницей бывшей Ламийской империи. Оставшиеся при имперском замке красные плащи, верные своей бывшей хозяйке подняли мятеж, но их было слишком мало. Говорят, к тому времени сородичи Маоу просочились во все структуры города. К тому же, те преступные твари из Меча, что уцелели после резни, устроенной Его Величеством принцем Жаком, также примкнули к этой старой кляче. Поговаривают, после прихода она даже свою соратницу и советчицу госпожу Елес на тот свет отправила, лишь бы та чего не сболтнула лишнего.

— Ой, да ты то откуда знаешь. Быть того не может! — Возразила третья женщина.

— А вот и знаю, я, между прочим, не как ты, не из черни и по приезду сразу в центральные кварталы отправлюсь оружие для тёмных ковать. — Остановившись, а следом гордо стукнув себя в грудки, заявила женщина.

То, как уважительно отзывались о Жаке обычные подданные, заставляло Ламию одновременно радоваться, завидовать и нервничать. Парень в кротчайшие сроки завоевал средь обычного люда славу, это заставляло уважать расчетливого мальчишку. Но не это сейчас волновало Ламию. «Ченг подняла мятеж? Красные плащи, уцелели кто-либо из них? Что за темные?» — вслушиваясь в чужие разговоры, думала императрица.

— Да не тёмные, а чёрные, деревенщина, они тебя даже на порог своих кварталов не пустят. Пойдешь во внешнее кольцо, подковы лошадям ковать… — Вмешалась в разговор женщина в пошарпанных доспехах.