Дотянуться до небес

- С вашего позволения, – поклонилась женщина. – Нами были вычислены некоторые поставочные каналы, через которые из имперского дворца деньги утекали во внешние кварталы, а после и в руки бунтующих. Кто-то, возможно, даже и не в одиночку, пытается устроить переворот в столице. Ситуация опасна и грозит нам очередными восстаниями во внешних регионах и провинциях.

 

- Предложения? – обратилась Ламия к закованной в стальные латы пожилой воительнице.

 

Скрипнула дверь. Вбежавший торопливый слуга, тараторя, огласил:

 

- Ваше величество, принц Жак в сопровождении бывшего капитана Катарины просит вашего дозволения для участия в совете.

 

- При всём уважении, госпожа, есть дела, не терпящее отлагательств, и чем быстрее мы их решим, тем лучше. Быть может, принцу стоит немного обождать? – взяла слово одна из собравшихся, однако скупой жест Ламии и недобрый взгляд быстро усмирил пыл недовольной.

 

- Пусть зайдут, – произнесла Ламия.

 

Не спеша, в комнату вошли двое. Первой шла Катарина. Один глаз был прикрыт белоснежной повязкой, тело же украшали дорогие шелка с вкраплениями из золотых нитей. Несмотря на свой деловой вид и официоз, одной рукой бывший капитан постоянно держалась за рукоять меча. Данная мелочь не смогла миновать внимания собравшихся.

 

- Чем обязана вашему столь внезапному визиту, принц Жак? – румянец проступил на лице Ламии, усталость и тяжелые мысли отошли на второй план. Они не виделись уже больше двух дней, от чего императрица уже успела порядком соскучиться по своей любимой игрушке, что недавней весточкой предупредил Ламию о «небольшом готовящемся сюрпризе».

 

- Ваше величество, позволите присоединиться к обсуждению, быть может, у бывшего капитана и молодого принца найдется пара-тройка полезных советов по поводу решения насущных столичных проблем? – из-за спины телохранительницы уверенно произнес Жак, вытащив из широкого внутреннего кармана некий свёрток.

 

Ламия медленно приподнялась, по достоинству оценив внешний вид мальчика, жадно прикусив губу. На мгновение она задумалась о том, как ночью будет срывать с его маленького беззащитного тела эти шелка, лаская его и… «Рано.» - опомнившись, произнесла про себя императрица.

 

- Присаживайтесь, - отодвинув стул и следом грозно посмотрев на Катарину, произнесла Ламия.

 

Ревнивый взгляд императрицы Катарина уловила моментально, постыдно опустив голову и сделав шаг назад. Стражница уступала своей хозяйке во всем. В славе, силе, деньгах. Она уступала во всём и, несмотря на все те мысли, посещавшие её затуманенную чем-то новым голову, не могла даже и помыслить о том, чтобы разгневать или навредить своей хозяйке. Она безмерно уважала и ценила императрицу, но любовь – то чувство, что Катарина когда-то испытывала к своей хозяйке, теперь принадлежала кому-то другому.

 

- Мужчина в совете, немыслимо… - проворчала пожилая женщина в доспехах, заслужив лишь поддерживающие её жесты и кивки с разных сторон.

 

- Итак, на чём мы остановились…

 

По-новой старые ворчливые бабки, будто не замечая гостей, начали размусоливать и обсасывать сводки новостей из всех уголков Империи. Где-то из-за не урожая начался разбой, ставящий торговые караваны под удар. От паводков и дождей продолжали страдать земли бывшей Речной правительницы, в угодьях которой сейчас разместился усиленный гарнизон и одна из имперских армий.

 

Разведка, сообщила что армия Эльфов пришла в движение. Так, по приблизительным подсчётам, у великого моста собралась четыре Эльфийских легиона, численностью в сорок тысяч воинов. Грозная сила, ведь в сравнении с людьми один ушастый в чистом поле стоил трёх, а то и пяти человеческих воинов. Не говоря уже об их талантах в обороне, с использованием всего, что можно метнуть и из чего можно выстрелить. Радовало лишь одно, наличие непреодолимой цитадели, что находилась между двумя святыми мостами, и в данный момент принадлежала людям. Кто контролировал крепость - контролировал и мосты.

 

Водную преграду между людьми и ушастыми вполне успешно контролировали нанятые у Памийской торговой республики галеры. Даже если бы ушастые и пошли на священное преступление, решив создать флот из своих «богорощ», их ждало бы полное поражение, ибо, не смотря на свою малочисленность и слабость в бою на суше, Памийские морячки, даже прибывая в соотношении один к трём на море, не раз выходили победительницами, доказав всему миру своё мастерство, а империи преданность заказчику.

 

Главной же угрозой сейчас являлась Азавийская империя на востоке. В многочисленных донесениях от шпионов и разведчиков числились сведения о том, что армия, приблизительной численностью в сто тысяч пеших и десять тысяч конных, готовится к маршу у берегов великой реки. Таким образом, Азавийцы планируют взять цитадель «Речной Дол», место, откуда Жак был родом, в окружение. Объединившись с ушастыми, они хотели взять крепость в осаду, а следом, уступив их права на переправу, и вовсе разгромить и уничтожить Ламийскую империю.

 

- Вздор… Что такое сто двадцать тысяч? – фыркнула пожилая воительница.