Дотянуться до счастья

— Наш новый человек будет сильнее и умнее любого из ныне живущих созданий на Земле, — говорил он, показывая на подопытных. — Наконец-то после тысячелетий развития люди научились изменять себя. Наступает век нового человека. Человека Преобразующего. Изменяющего не только внешний мир, но и себя. В наш передовой век, благодаря резкому развитию многих наук стало возможным преобразование человека как вида. Человек единственный из живущих на Земле созданий может обойти видовой отбор и сам создать новый вид. И наша община внесёт посильную лепту в прогресс в этой области. Опыты, подобные нашим, ведутся сейчас по всему миру, но, насколько мне известно, наилучших результатов добились мы в нашей общине.

— Благодаря тому, что проводите опыты на людях, — чуть слышно подала голос Лена.

— Да и благодаря этому тоже, — невозмутимо ответил Романцев. — Всё-таки мы хотим изменить человека, а не крысу или кролика. Естественно, что для этого нам нужен соответствующий материал. К тому же людьми этих опустившихся созданий можно назвать лишь с большой натяжкой. Они давно упали на самое дно общества и потеряли всякий человеческий облик. Через год-два их всё равно ждёт смерть, так не лучше ли, если при этом они послужат осуществлению великой идеи? Идеи создания нового человека, нового общества.

Не дождавшись ответа от Лены, Романцев пошёл дальше. Они, пройдя тройной ряд массивных железных дверей, вошли в одну из лабораторий подземного центра по улучшению человеческой породы.

Романцев с Леной оказались в хорошо оборудованной операционной. На широком мраморном столе в самом центре под ярким светом ламп лежал оперируемый. Несколько людей в белых халатах и марлевых повязках склонились над ним. Они молча орудовали медицинскими приборами, и со стороны могло показаться, что идёт операция по спасению человеческой жизни. Только жизнь здесь, судя по всему, не спасали, а наоборот калечили.

Привлечённая беззвучной пантомимой людей в белых халатах Лена подошла поближе к операционному столу и с любопытством посмотрела на то чем они занимаются. И тут же пожалела об этом. Увиденная картина потом долго преследовала её в ночных кошмарах.

На столе лежал человек. Если его так можно было назвать. Потому что от человека в этом существе остались лишь руки и ноги. Потому что тела у этого странного создания не было вовсе. Вместо этого на операционном столе грудой возвышались периодически вздымающиеся лёгкие, ритмично работающее сердце, лежащие аккуратной кучкой кишечник, почки, печень и желудок. Все внутренности этого существа были аккуратно разложены на операционном столе. Из костей тела человека остался лишь позвоночник, служивший сейчас основанием распотрошенному организму. Живому организму. Что самое поразительное эти выпотрошенные внутренности, соединённые множеством кровеносных сосудов и нервных волокон между собой были живы. Сердце ритмично билось, лёгкие периодически вдыхали и выдыхали воздух. Весь этот собранный на основе позвоночника организм, как ни странно был жив и принадлежал человеку. Точнее человеческой голове закреплённой в специальных зажимах. У головы через вскрытую черепную коробку виднелся мозг, весь утыканный датчиками.

Голова, молча с первобытным ужасом в глазах смотрела на свои пульсирующие распотрошенные внутренности. Судя по тому ужасу, что застыл в глазах этой странной головы, Лена догадалась о том, что распотрошенный человек осознаёт, что с ним происходит. Он сейчас находится в сознании. Видит и ощущает все, что с ним происходит. Лена встретилась взглядом со странным существом и её передёрнуло от ужаса. Столько боли было в глазах распотрошенного человека, что Лена просто физически почувствовала это. Встретившись взглядом с Леной, голова попыталась что-то ей сказать. Беззвучно открывая рот, она пыталась что-то произнести, но никак не могла этого сделать. Лена, увидев обрубок вместо языка у объятой ужасом головы, поняла причину молчания её и других подопытных. Не в силах больше сдерживаться Лена побежала к выходу.

Она не помнила, как оказалась у дверей лифта и не заметила, когда Романцев догнал её. С Леной случилась истерика, и Романцев пытался успокоить её. Ему удалось это, и Лена, немного пришедшая в себя, зашла в лифт. Нажав клавишу подъёма, она первым делом сказала, что не может больше состоять в общине. Пусть Романцев без неё строит новое и такое светлое будущее, а она уж как-нибудь и в старом проживёт. Ей (Лене) не по нутру их (общины) методы которые применяются для достижения всеобщего благополучия. И что такие методы уже не раз культивировались в истории человечества для подобных же целей. И все мы знаем, как назывались общества, пропагандирующее подобные цели и средства их достижения.