Дотянуться до звезд (СИ)

Все. Хватит. К черту Блейка. Я буду жить и радоваться жизни, как-будто его и не было в моей жизни. И, конечно же, никто и никогда не узнает о том, что я позволила себе слезы из-за этого куска идиота.

Ведь не даром же говорят — «Не грусти когда от тебя уходят люди. Неизвестно, кто еще больше потерял».

В таких мыслях я уплываю в сон. Сон, в котором я вижу пронзительные, бирюзовые глаза…

Просыпаюсь и чувствую себя просто физически больной. Как только мозг наполняют воспоминания вечера, к физическим страданиям еще прибавляются и душевные. Да что со мной не так?

Приняв на скорую руку душ и перекусив бутербродами, я принимаюсь за привычное занятие, а именно мониторю газеты на наличие подходящих вакансий.

Но сосредоточиться не удается. Мысли разбегаются в разные стороны, и я просто не понимаю, как заставить свой мозг и чувства работать в нужном направлении.

Вскоре я понимаю, что неосознанно каждую минуту бросаю взгляд на мобильник и вообще сижу, как-будто в ожидании чего-то. И тут меня накрывает озарение.

Я жду его.

Блейка.

Жду, что он придет и хотя бы извинится за чудовищно жестокое поведение. За намеренное унижение, что я испытала по его вине.

Умом я прекрасно понимаю — это глупо. Нужно иметь гордость. Но как бы я не подогревала в себе мысленно ненависть к нему, та часть меня, которая отвечает за чувства, надежды и мечты, ждет его. Она ждет и верит, что все произошедшее вчера было каким-то жутким недоразумением.

Хватит! Довольно! Я так больше не могу!

Мне нужно на улицу. Свежий воздух и открытое пространство, вот что сейчас мне нужно. Накинув легкую ветровку, я буквально выбегаю из дома, не в силах больше терпеть давление четырех стен.

POV Блейк.

Внутри какая-то странная, непонятная опустошенность. А еще злость. На себя. Никогда еще за свою жизнь, я не ощущал себя такой мразью.

В жизни я придерживался правила — без сожаления расставаться с ненужными вещами и людьми. Я не однократно обрывал все возможные связи с женщинами после того, как провел с ними ночь.

Но никогда еще я не поступал так. Низко и жестоко. Никогда не выгонял любовниц на улицу сразу, после секса. Это было слишком мерзко, даже по меркам такого мудака как я.

Нет, ни одна женщина, кроме Маи, не была в моей квартире, но я специально снимал комнатушку в одной клоповой дыре для секса и прочих развлечений. Квартира была незыблемой территорией, территорией свободной от дерьма, что я тащу с собой по жизни. И вот теперь, каждая мелочь в собственном доме напоминала мне о Мае.

Постель хранила ее пленительный аромат, напоминая об огненной страсти, которой мы предавались недавно. А за этим столом мы ели пиццу, вот бокалы, из которых мы пили вино…

Господи! Это невыносимо. Отвращение к себе зашкаливало за все мыслимые границы, а чувство вины раскаленным железом жгло душу.

Я прекрасно осознавал, что поступил, как последняя скотина, и теперь нет пути обратно, но и иначе поступить я просто не мог. Если бы я позволил ей остаться, то необузданный и горячий секс был бы до самого утра, а после я бы просто растекся лужицей у ее красивых ног.

Меня пугали чувства, которые будила во мне Мая. Слишком стремительно засасывал меня водоворот эмоций рядом с ней. Каждая минута рядом с этой девушкой еще сильнее привязывала меня к ней. Она становилась моей персональной дозой кайфа.

Нельзя было допустить этого привыкания. Мне не нужны серьезные отношения, я просто не создан для них. Не с моим образом жизни. Это определенно закончилось бы катастрофой. Мы бы просто разрушили друг друга.

Я все сделал правильно, но черт меня возьми, еще никогда в жизни я не чувствовал себя хуже. Каждую минуту мне хотелось позвонить ей, приехать к ней. Я был готов на коленях молить о прощении, но здравый смысл приказывал оставить все как есть. Не нужно делать хуже себе, а ей тем более.

Нужно отпустить ее. Забыть. Жить так, словно никакой Маи никогда и не было. Сейчас мои рассуждения о том, что после того, как уложу ее в постель, избавлюсь от мыслей о ней, кажутся невыразимо нелепыми. У нас был прекрасный секс, и после, моя одержимость отнюдь не прошла, все стало только хуже.

Ночь не принесла облегчения. Нормальный сон так и не пришел, только дремота. Наутро я чувствовал себя раздраженным и больным. Был лишь один способ отвлечься от подобного дерьма — работа. Не просто работа, не эти бестолковые сборы долгов со всяких неудачников, мне нужно что-то стоящее.

Проделав все утренние процедуры, я направился прямиком к Куцему.

— Блейк. Чем обязан? — приветствовал меня мой начальник. - Ты, гляжу, имидж сменил?

Гарри Этчинсон, или как звали его в гетто — Куцый, был мужчиной лет пятидесяти в отличной форме. Чуть тронутые сединой волосы, карие глаза и высокий рост притягивали к нему женское внимание. Хотя мне часто казалось, что это больше заслуга денег.

Он имел живой и цепкий ум, был довольно жесток к обидчикам и должникам, щедро платил за хорошо проделанную работу. Вполне законный строительный бизнес приносил хорошие деньги, и я никак не мог понять, зачем ему еще и теневые доходы. Ну, это не мое дело, и поэтому я никогда не спрашивал.