Доу Джонс против Айенгара

– Ты не представляешь, какой это деликатес – молодая деревенская картошка! Папа специально подбирает лучшие сорта. У нее кожурочка тоненькая, мякоть желтенькая… м-м, да с холодной сметанкой и зеленым лучком. А если полукруглыми пластиками нарезать и пожарить на сливочном масле…

Просто во рту тает. А к ней еще салатик из помидоров – нет, не из магазина твердые и безвкусные. Во какие – камышёвские – наши красненькие, сочные, надкусишь кожицу и брызжет сок – слегка кисловатый или откровенно сладкий. Ловишь семена языком, по пальцам течет… Попробуй, тебе полезно сейчас!

– Динка, прекрати! Или я тебя не пущу никуда сегодня, – жалобно попросил Роман, как-то болезненно скривившись на стуле.

– Да ладно, – я смущенно ухватила себя за прядку надо лбом, – просто хотела заступиться за картошку. И огурчики с перцами. И обалденный крымский чеснок. Папа на прошлогодней ярмарке раздобыл семена.

– Значит, авокадо тебя не привлекает… – протянул Роман.

Я хотела признаться, что ни разу в жизни не пробовала авокадо, но тогда он округлит глаза, будто рядом сидит девица, чудом перенесенная из каменного века. А что такого? Где-нибудь в Африке наша картошка тоже экзотический продукт. Интересно, если смешать картошку с авокадо в одном блюде, какой будет вкус. Надо поискать рецепт в интернете.

На планшете Романа звякнул колокольчик и заиграла бравурная мелодия.

– Заявка сработала! – он вытер со лба капельки пота и зажмурился, широко улыбаясь. – Птичка моя, минут десять я буду занят, потом продолжим разговор. Только не убегай… Мне надо связаться с ребятами в офисе. У них скоро вебинар. Пусть поправят рекомендации.

Я послушно встала из-за стола. Что-то в интонациях Романа меня напрягало. Чем ближе мы становимся, тем больше в его голосе фамильярных снисходительных ноток.

Подошла к полочке с книгами, оглянулась – не прекращая отдавать распоряжения по телефону, Роман жестом указал на стол, заваленный едой, но я отрицательно покачала головой. Не буду мешать.

Так- так, что ныне читают успешные бизнесмены… «Разумный инвестор» Бенджамин Грэхем – это понятно, «Мысли» Блез Паскаль – вечная классика, дальше модный психолог- коуч, Стивен Кинг, Брэдбери, наш фантаст Лукьяненко, стопка журналов с комиксами 18+.

Вай-вай! Тетеньки в рваных стрингах и бронелифчиках на каждой картинке – а еще ругал Варьку за интерес к манге. «Биография Чингисхана»? Это ему зачем… ага! Хочет построить свою биржевую империю на манер азиатского завоевателя.

Дальше журналы «Вокруг света» и «Мир путешествий», туристические буклеты – Тайланд, Япония, Турция, Тунис… «История российского флота» – шикарно иллюстрированное издание. Я бы с удовольствием полистала.

Сборник стихов Николая Добронравова и надо же – Александр Кузмин. Самая старая книжка на Ордыновской полке.

Я открыла титульный лист и увидела размашистую надпись ручкой: «Дорогой Мирочке на долгую память от РО».

Ну и что такого? У Романа была жена-журналистка, любила поэзию, вот и его приучила. Потом был кто-то еще и еще… А книжица пригодится, можно каждой подружке заново читать.

Я снова оглянулась на Романа. Теперь он выводит на белом листке бумаги какие-то загогулины, сердится. Наверно, мне лучше уйти. Осторожно крадусь в прихожую, но останавливает сиплый окрик:

– Дина, стой! Да что случилось? Куда-то торопишься?

– Мне, правда, пора. Двери закроешь?

Роман неожиданно прытко выскочил из-за стола, преградил мне путь.

– Что опять не так? Я работаю и болею, сама видишь, не могу тебя достаточно развлекать.

– И не надо! Я не ребенок.

– У тебя губы дрожат, как у обиженной девочки. Я же вижу… Выкладывай, Дина!

– Что выкладывать? – прошептала я. – И н-не подходи близко, у тебя вирусы. Ты чихаешь.

Он молча схватил с этажерки медицинскую маску, заправил резинки за уши.

– Ну, давай поиграем в детектива. Все было хорошо, пока ты не стала разглядывать мои полки. Там ничего криминального быть не может. Презервативы и наручники я прячу в глубине шкафа.

«Господи! Он еще пытается шутить».

– Я просто из квартиры тебя не выпущу, пока не объяснишь.

– Это глупо, – со вздохом призналась я.

– Конечно, причина не очень умная, так и думал! – уверенно заявил он. – Поэтому предлагаю разобраться вместе.

И как у меня хватило духа признаться… Недаром за четыре года учебы изучена груда литературы по психологии. Роман тоже прав – есть проблема, надо ее озвучить. Надо обсудить и всем станет легче.

– Я ревную к твоему прошлому. Все понимаю и не могу избавиться от этого чувства.

– Ты серьезно? – он озадаченно попятился, потом бросил испытующий взгляд вглубь большой комнаты.

– И что за артефакт тебя огорчил? Фотографий я не печатаю, записок любовных теперь никто не пишет. Динка, подсказывай – сдаюсь!

Шмыгая носом, он бросился к полкам и принялся скидывать на стол их содержимое. Причем, Стивен Кинг на пол упал и, пытаясь его поднять одновременно, мы с Романом чуть лбами не столкнулись.

Потом я выпрямилась с книжкой в руках, а Роман так и остался сидеть на краю ковра, опираясь спиной о стенку компьютерного стола.