Довакина нет, но вы держитесь (СИ)

– Я должен защитить тебя от него, – он кивнул на Ваббаджек, лежащий на моем спальнике. – Нельзя допустить, чтобы Шеогорат завладел твоей душой. Принц Безумия – не добрый дядюшка. Он слишком опасен.

Я вернулась к костру и подобрала посох, ещё раз осмотрев место побоища.

– Но он мог бы спасти Сигара, – я указала Ваббаджеком на тело кучера. – Он мог бы дать нам шанс избежать этого… Я не могу отказаться от дара Шеогората и не хочу отказываться. Похоже, только он и удерживает меня в здравом уме.

– Сила даэдра это… иллюзия могущества! – неожиданно выкрикнул жрец. – Их помощь – обман!

Я помолчала, покрутила в руках посох, почувствовала тёплое гладкое древко кончиками пальцев. Услышала, как смолк ветер, как в лесу воцарилось пугающее безмолвие. Лишь для того, чтобы я могла сказать Эрандуру, что думаю:

– Тогда укради мои воспоминания. Только так ты сможешь меня защитить.

Комментарий к Глава тридцать вторая. Буря

З.Ы. Для тех, кто, также как Джулия Октавия, жаждет подробностей о похождениях Эрандура и Ворстага в Ведьмином оплоте, я накатала небольшой забавный спин-офф, или как сейчас модно говорить “вбоквел”) Когда он будет отредактирован и опубликован, не имею ни малейшего понятия))) Следите за обновлениями :) и да хранит вас Мара! :)

 

========== Глава тридцать третья. Наёмничья доля ==========

 

Некоторое время эхо от сказанного мной гуляло по залу кургана. Я острым взглядом впивалась в Эрандура, ожидая его реакции. Он впервые выглядел испуганным, а Ваббаджек в моих руках истерично хохотал. Представляя хриплый голос Шеогората, чувствовала пугающее волнение – но неужели я перестала бояться одиночества?

– Это всё в прошлом, – твёрдо сказал данмер. – Сейчас я не смогу этого сделать.

– Даже ради благого дела?

– Разговор окончен, – бросил жрец, вытер окровавленное лезвие и убрал меч в ножны. – Мы должны решить, каким образом будем добираться до Фолкрита. Необходимо сообщить страже о том, что произошло. Но это завтра.

Поняв, что ответов от него не добиться, и кипя от злости, я заняла свой спальник. В огонь полетело несколько злобно брошенных веток.

– Я послежу за костром, – пообещал Эрандур. – Отдохни.

Закутавшись в шкуру, я улеглась и уставилась на танцующие языки пламени. Грусть и злость на саму себя перемешались в сердце со смятением, страхом и надеждой на то, что жрец мог бы избавить меня от тяготящих дум раз и навсегда.

– Прости, – вздохнула я, понимая, что требую от него чего-то неправильного. – Много лишнего наговорила. Мне просто это всё покоя не даёт. Всякий раз, то во снах, то посреди дня. Начинаю вспоминать ни с того ни с сего.

Жрец принялся оттаскивать убитого норда подальше от лагеря, к лошади. Уснуть в таких условиях, опасаясь появления ещё одного сприггана было почти невозможно, поэтому я просто лежала с закрытыми глазами и молчала. Думала о своем, проваливаясь в глубины воспоминаний – всё сливалось воедино: родные улицы Брумы, сушёные бабочки в «Детском Ануаде», ледяная пещера, Коллегия, Брелина. Её счастливые глаза, горячие губы, страсть. Кусочки счастья вмиг перечеркивались образом фалмера, а запах монстра начинал ощущаться словно наяву. Как будто одно слепое чудище стояло надо мной, протягивая когтистые руки, чтобы снова вцепиться в волосы, оставить кровавые полосы на лице. Что было бы, если бы я, вопреки всему, осталась с Брелиной? Что теперь с Коллегией, когда таинственное Око Магнуса находится в её стенах? К чему это приведёт?..

Дремота рассеялась быстро, в тишине холодной ночи раздался тихий пугающий шорох. Я резко села и распахнула глаза.

Данмер устало следил за костром, а на нас со стороны кедра пялился белоснежный заяц с черными каёмками на ушах. И что-то в его взгляде мне не понравилось. Усы зайца задрожали, уши встали торчком, и он прыгнул к лагерю, вцепившись зубами в шкуру, которой я укрывалась. Кажется, спригганье бешенство коснулось не только Груши.

Заорав, что было сил, я задергала ногами, в надежде пнуть зверька, куда подальше, но он на удивление цепко вонзился в мех и висел как приколоченный.

– Заяц! – взвизгнула я, вскочив и лихорадочно пытаясь стряхнуть ушастого «хищника» со шкуры. Данмер растерянно посмотрел на меня, прыгающую со шкурой, как со знаменем, перевел взгляд на зайца и, отвернувшись, засмеялся.

– Не смешно! – прорычала я и ещё раз встряхнув шкуру, в результате чего взбешённый зверек отвалился и выбрал своей следующей целью смеющегося жреца, попытавшись прогрызть его сапог со стальными окантовками.

Удивлённый Эрандур не помянул Мару и выругался так, что стоило бы записать, а после сбил зайца с ноги огненной стрелой.

– Опасность пришла, откуда не ждали, – рассмеявшись, выдала я.

– Не опасность, – поправил меня данмер, хищно сверкнув глазами. – Ужин…

Чуть позже сваренный в котелке суп из зайца с овощами немного перебил вездесущий запах крови. Горячая похлебка, приготовленная мной, стала неплохим поминальным ужином по неудачливому вознице и бедняжке Груше.