Доверяй, не проверяй

Честно говоря, я ожидала, что очнусь в какой-то темной сырой комнате, без окон, с одной лишь страшной массивной дверью, но первое, что почувствовала после пробуждения — это аромат женских духов. Приятный, легкий, цветочный. Совершенно не вяжущийся с тем, что произошло.

Такой аромат мог принадлежать Аленне, но огромная рука, перекрывшая мне доступ к кислороду, точно была мужской. Да и как это могла быть олененок, если за ней попятам шел де ла Маст?

Я еще раз озадаченно потянула носом воздух — духи, даже сомнений быть не может.

Распахнув глаза, обнаружила, что лежу на мягкой кровати в одной из студенческих комнат, а напротив ходит из угла в угол, как загнанный зверь… конечно же, Аленна — тут обошлось без сюрпризов.

Внешне помещение почти точь-в-точь повторяло комнату Анориана, но на столе здесь красовалась скатерть, на дверце шкафа было развешено платье, а уж сколько всякой мелочевки было раскидано на тумбочке… по всей видимости, мы в комнате олененка.

Заметив, что я очнулась, девушка остановилась, озадаченно потерла подбородок, и, ничего не сказав, снова заходила туда-сюда, скрестив руки на груди.

Что ж.… оглядев себя на предмет наручников и прочих ограничивающих передвижения приспособлений, я, не обнаружив ничего подобного, растерянно села. Прислушалась к ощущениям — голова не болит, руки-ноги не трясутся, последние недели помню четко, да что там… я даже усталости не чувствую. Что-то как-то…кхм… странно все это.

И где Анориан, если олененок здесь?

— Что происходит? — задала я вполне закономерный вопрос. — Почему я здесь?

Аленна на мою реплику только хмыкнула, даже не остановившись. Хотя я бы не отказалась от объяснений. Ну, если она собирается молчать, то я, пожалуй, воспользуюсь тем, что меня не обездвижили.

Поднявшись с кровати, я направилась к выходу.

— Уйти не получится, — только тогда подала голос Аленна. Я даже вздрогнула от неожиданности.

— Почему?

Олененок отвечать не спешила, хоть и прекратила, наконец, бороздить комнату.

— Если вы считаете себя достаточной преградой, — я смерила ее нарочито пренебрежительным взглядом. — То спешу вас огорчить.

Олененок уязвленно скривилась.

— На двери запирающее заклятье, — процедила девица сквозь зубы. — А сделаете что-то мне, ОН узнает — и ваш друг пострадает.

При мысли, что Анориан тоже попался, я чуть было не взвыла от досады. И даже не сразу заметила, что олененок кое-что выболтала.

— Он? — только спустя несколько секунд спросила я.

— Он, — многозначительно приподняв брови, подтвердила Аленна, но дальше говорить не стала, паскудница.

И что с ней, спрашивается, делать?

Часть 2. Глава 21.1

И что с ней, спрашивается, делать? Может, позлить? Тогда и разговор пойдет живее.

— Я сделаю все аккуратно, — я уперла руки в бока и шагнула к девушке. — ОН не узнает, что вам было больно.

— Непременно узнает, — совершенно не испугалась блондинка. Ни побледнела, ни отшагнула. — В ту же секунду.

И откуда только столько уверенности? Может, и здесь все не так просто? Запирающее заклятие — тоже не совсем стандартный ход. Защита надежная, но медленно вытягивающая энергию. И вполне может подвести, если тот, кто его ставил, сильно пострадает.

Надеюсь, де Ла Маст этому злыдню, кто бы он ни был, спуску не даст.

Анориан… когда думала о нем, мысли совершенно не клеились, хотелось срочно куда-то бежать и что-то делать, не думая, насколько мои действия правильны и полезны. Хотелось, ничего не просчитывая, просто обхватить белую шейку олененка и сжимать пальцы так долго, чтобы вместо едких слов услышать важную правду — где мой демон и какого черта они здесь затеяли?

Но рассудок вкрадчиво нашептывал, что простой силой я многого не добьюсь. А, может, еще и хуже сделаю. Я ведь не знаю в каком состоянии де Ла Маст… что, если он не может себя защитить? Вдруг Аленна не блефует — не просто так ведь меня даже не связали элементарной веревкой.

Значит, остается разговаривать. Настойчиво и терпеливо. Главное — забыть о том, что собеседник не очень-то приятный, и отвечать на мои вопросы желанием не горит. Зато плюс в том, что сегодня можно не притворяться и говорить откровенно.

— Что вы сделали с моей памятью? — спросила я то, что могла спросить только у нее, но по правде даже не надеялась узнать истину так просто. Вероятнее всего, она скажет, что не понимает, о чем речь.

Олененок не ответила, но и отнекиваться не стала — сверкнула глазами и отвернулась. А я почему-то ждала, что она будет злобно хохотать.

— Скажите, что вы сделали? — сразу зацепилась я за это молчание. В пару шагов приблизилась к тонкой напряженной спине, схватила девушку за локоть. Она вздрогнула, и в больших голубых глазах впервые мелькнул страх.

— Не трогайте!

Попыталась высвободить руку, но я не отпустила. Калечить девицу нельзя, но раз уж мы здесь заперты — пусть говорит. Не сомневаюсь, ей есть, что сказать. Вон как горят глаза, как возмущенно трепещут ноздри.

— Говорите!

Олененок снова дернулась, но не добившись свободы, болезненно сморщилась и нехотя процедила: