Доверяя только сердцу

Позади них презрительно фыркнул Томас, и Анжелика обернулась к конюху.

– Славную шутку вы сыграли со мной, ваша милость! – свирепо произнес он. – Да и Марта тоже хороша, ничего не скажешь! Вероломная, хитрая лицемерка!

– Нет-нет! – запротестовала Анжелика.

– Если бы вы, ваша милость, вели себя нормально, я бы и слова вам не сказал! – продолжал Томас, словно не замечая ее слов протеста. – Но только вот что я вам скажу, миледи: я не игрушка и не желаю, чтобы меня использовали таким подлым образом! Подумать только – пустились ночью скакать по берегу моря, словно это вам Гайд-парк какой-нибудь! А если бы с вами что случилось – как вы думаете, кто бы тогда оказался виноватым? Хотел бы я услышать, что вы на это скажете!

Анжелика виновато проговорила:

– Я действовала, не подумав, признаю. Однако я уверена, что никто не стал бы ни в чем обвинять тебя, Томас!

– Эта ваша горничная, – обиженно проворчал конюх, – обращалась со мной так, словно я круглый идиот! Уж такое вытворяла!

– Нет-нет! Я уверена, Марта вовсе не хотела, чтобы ты так думал о ней! – возразила Анжелика. – Это была только…

– …слепая верность вам, и ничего больше! – мрачно перебил ее Томас. – Ух и разволновалась же она, когда лошади прибежали домой одни! – сказал он, припоминая события прошлой ночи. – А сегодня ваша горничная так хотела поехать со мной, прямо проходу не давала, – пришлось пригрозить, что я ее свяжу! Так она все равно заставила меня прихватить кое-что из вещей, которые, по ее мнению, могут вам понадобиться! – Томас ткнул пальцем в мешок, стоявший в углу комнаты.

– Бедная Марта, – виновато проговорила Анжелика. – Мне стыдно, я вовсе не хотела, чтобы все так волновались из-за меня. – И она посмотрела на конюха полными искреннего раскаяния голубыми глазами.

– Садитесь уж лучше! – пробурчал Томас, поднимаясь со стула. – Только все равно не место вам тут, миледи, вот что я вам скажу.

Анжелика расхохоталась.

– Я же знаю, что ты вовсе не такой злюка! – воскликнула она.

Несколько секунд конюх пристально смотрел на нее, а затем через силу улыбнулся.

– Когда стемнеет, я могу отвезти вас домой в «Остролист», если захотите, – сказал он. – Мы могли бы выскользнуть через черный ход.

– А как же Адам? – Анжелика с тревогой посмотрела в сторону раненого. – Несомненно, Бен… то есть мистер Фолкнер, прислал тебя, чтобы присматривать за ним!

Адам состроил гримасу.

– Я сам могу о себе позаботиться, – заявил он.

Анжелика повернулась к конюху, вопросительно глядя на него.

– Сегодня ужас до чего ветрено и холодно, – ответил Томас на ее безмолвный вопрос. – Не хватало только мне, чтобы вы до смерти простудились, миледи. А Джо – это трактирщик – не так давно овдовел, и ему некогда то и дело подниматься сюда.

– В таком случае я останусь тут, – твердо заявила Анжелика. Честно говоря, ей ничуть не хотелось отсюда уезжать. Ведь Бенуа просил ее дождаться его здесь, и именно так она и собиралась поступить. – Вот только… – Анжелика осмотрелась по сторонам и заметила тарелку с несколькими кусками хлеба и сыра. – Я просто ужас до чего хочу есть, – добавила она. – Как вы думаете, ничего, если я…

– О, миледи, угощайтесь! – галантно проговорил Адам. – Боюсь, сейчас я не очень-то расположен к еде.

– Пойду посмотрю, не найдется ли еще чего, – пробормотал Томас и тихо вышел из комнаты.

– Вам вовсе не обязательно оставаться тут, – сказал Адам, как только конюх притворил за собой дверь. – Томас просто чересчур осторожничает. Здесь меня никто не побеспокоит. Да если кто и сунется, – беззаботно закончил он, – вы ничем не сумеете мне помочь.

В это мгновение Анжелика жевала хлеб с сыром, стараясь делать это по возможности не спеша, однако, услышав последние слова Адама, сказанные к тому же весьма снисходительным тоном, она резко вскинула голову и в упор посмотрела на Адама.

– Надеюсь, что еще смогу пригодиться вам, сэр, – холодно проговорила она, и в ее всегда таком мягком голосе прозвучали незнакомые Адаму властные нотки. – Я не привыкла, чтобы кто-либо разговаривал со мной подобным тоном – будь это контрабандисты, магистраты или французские шпионы!

Спина ее была гордо выпрямлена, а босые ноги, грязная и мокрая амазонка и растрепанные волосы, казалось, ничуть не приуменьшали исходившей от нее надменности. Что и говорить – вид царственный!

Адам взволнованно вздохнул.

– Прошу вас принять мои извинения, леди Анжелика! У меня и в мыслях не было оскорблять вас. Мне не следовало так говорить. Пожалуйста, простите меня, – он протянул ей руку.

– Разумеется. – Анжелика преодолела разделявшие их несколько футов и слегка пожала его руку. – Иногда я бываю очень вспыльчивой, особенно если проголодаюсь, – сокрушенно добавила она. – Я вовсе не хотела говорить с вами так резко.

– Вы очень необычная женщина, – сказал Адам, с любопытством глядя на нее. – Неужели вы действительно последовали за Беном только потому, что он повязал на шею черный платок?