Доверие контролера

– Не сгорят. – ответил Роман, вид у него был ещё тот – голова вся в запёкшейся крови, весь чумазый и пыльный.

– А где все? – спросил я у мужиков, заметил, что рядом с ними лежат три автомата и несколько магазинов.

– Разбомбили колонну, – задумчиво ответил Роман, подбрасывая сучья в огонь. – Прилетели штурмовики и раскатали всех, в момент.

– Оставшихся в живых в плен взяли! – добавил Сергеевич. – Всех, без разбору, на меня вот только глянули, мол старый, пусть сам сдохнет. А у вас вид как у покойников был, все в крови и землёй засыпанные, лежали в «отрубе», не стали проверять, наверное, потому что мы зэки. А солдат раненых они всех добили, и мёртвым по пуле выписали в чайник.

– Как так, их же совсем мало -то было, нападавших этих.

– Чуть позже приехали и другие, зашли с тыла, и перестреляли остальных, кого не разбомбили. Фуры перегрузили, пленных кинули в кузов связанными, и уехали.

Я протянул руку, и взял бутылку с водой, припал к горлышку.

– Что ж, неплохо, вот мы и на свободе. – сказал Роман. – Теперь надо бы выбираться отсюда, да по – быстрее, может и сочтут пропавшими без вести.

– Переоденемся в шмотки убитых солдат, и вперёд! – усмехнулся дед. – Такого этапа у меня за всю богатую биографию не было. Это тебе не на «воронке» до зоны пылить.

– Вам ничего не показалось странным в гибели колонны? – подозрительно спросил парень, как- то диковато смотря на нас с Пушкиным.

Подумав, я ответил:

– Ну то, что атакующие долго выжидали, перед тем как напасть, мне это сразу странным показалось.

– Да при чём тут это… – аж подскочил с места Роман. – Дело в применении авиации. Ни разу никто не летал над «грязями» на реактивном самолёте, тут воздушные аномалии россыпями. На вертолёте -то хрен пролетишь, а тут штурмовики.

– В натуре, Рома, непонятки, – согласился дед, и полез доставать консервы из костра. – Сейчас кишканёмся, и пойдём жмуров на шмотьё трясти.

– А сам чё думаешь про всё это? – я взял в руку пластиковую вилку, подцепил и отправил ароматную кашу в рот. – Про самолёты эти?

Роман вновь задумался, ковыряясь в банке, затем ответил:

– Говорят, у царя Петра была некая хитрая технология, про помощи которой можно убивать аномалии, направил луч из прибора, и её нет, как будто никогда не было. Это перед самым приходом Саймона было, давно. Пропала технология, царь спрятал её подальше, как чуял, иначе бы его повстанческие города давно бы в пыль стёрли ракетами. И тут на тебе… Рассказывали, мол, Пётр дочку свою спрятал где-то далеко, а в её мозгу записал сведения о той приблуде, и не только о ней. Я конечно, не верю в такие сказки, но определённый смысл бы был в таком шаге – царя тогда окружали шпион на шпионе, утекли бы такие сведения.

– Значит, достал из рукава козырь! – хохотнул дед. – хорош трындеть, каша остынет.

По-быстрому перекусили, без особого аппетита. Затем мне вручили трофейный автомат, весьма футуристического вида, с массивным прицелом, совсем как у тех ментов, что ломали меня в первый раз. Осмотрел его, совершенно непонятно, где предохранитель.

Роман, наблюдавший за мной, сокрушённо покачал головой:

– Вон же кнопка, у большого пальца… Совсем видать, тебе голову отшибло. Раз даже мышечная память не сохранилась. А рядом кнопка включения прицела.

Нажал на неё, и взглянул в окуляр – ба, да тут «ночник» есть, оглядел разбитую колонну, всю броню сожгли, грозные боевые машины превратились в кучу хлама, застыли при свете розовой подсветки.

– Сбор у костра, пошли, посмотрим, во что одеться. – сказал «атаман». – Робу свою не бросайте, сожжём её, надо уничтожить маячки.

Разбрелись по сторонам, и через метров двадцать я наткнулся на первый труп. Это был тот старший офицер, лежал на спине, раскинув руки. Осмотрел его – пуля вошла над левым глазом, затылка нет, вроде ещё не окоченел. Рядом валялся его короткий автомат, вроде целый, отложил его в сторону. Прошёлся по карманам, так, бумажник, сигареты и зажигалка.

Снял с трупа ремень с подсумками и штык-ножом, бронежилет, а затем и всю одежду. Скинул с себя робу и переоделся, великовата камуфляжка, да и ладно, решил не брать «броник». Заправил штаны в высокие ботинки, одел ремень со всеми причиндалами, подобрал вещи, и двинул дальше. Через петров пять следующий мертвец. Оружия нет, лежит лицом вниз, скрючился, руки у живота. Забрал его подсумки с бумажником и направился к костру.

Мужики ещё мародёрствовали, и я присел у огня, достал из кармана бумажники. В первом пластиковая карточка, типа наших водительских прав, на ней фотка второго «жмура», на фотографии совсем молодой белобрысый парень. Рядовой Капустин, пехота. Эх, Капустин, русская ж ведь фамилия, не уберегся от пули, поймал сквозь «броник» в потроха. Денег мало, всего двадцать долларов, зато целых две фотки весьма симпатичной, тощей девчонки, рыжая бестия сидит за рулём легковушки и томно улыбается. На другой она на фоне ковра в комнате, выгнулась как кошка.