Доверие. Живи играючи и будь открыт для жизни

С самого детства я боролся абсолютно за каждый такой момент. Я говорил отцу: «Я не буду уважать тебя, потому что ты мой отец, я буду уважать тебя, если ты достоин уважения. Отец ты мне или нет, не имеет значения, это не причина. Я буду любить тебя, если ты будешь достоин любви, если ты сам любишь. И запомни: я буду любить тебя не из-за того, что ты мой отец, а лишь благодаря тому, что ты – человек, заслуживающий любви». Мне приходилось спорить со своими учителями, с профессорами: «Я буду уважать вас, только если вы достойны уважения. Если вы не достойны, тогда не просите меня демонстрировать уважение к вам – потому что это и есть лицемерие. Вы учите меня лицемерию, а, по моим ожиданиям, учителя не должны учить меня этому».

Мы живем без бунтарства, и в результате постепенно, понемногу лицемерие становится нашей характерной чертой. Мы совершенно забываем, что такое лицемерие. А для ума и сути лицемерного человека все, что имеет отношение к миру неделания, является невозможным. Он может продолжать делать все больше и больше, он станет почти как робот. Вся его жизнь – это делание. Днем и ночью он делает, потому что все, что у него есть, – результат делания.

Но если вы внезапно получите опыт того, как что-то случается, примите его как дар от существования и превратите этот момент в начало нового образа жизни. Забудьте о том, чтобы плыть, пусть поток вынесет вас на берег.

Мой подход – неделание. Просто допустите, чтобы из двадцати четырех часов было несколько мгновений, когда вы ничего не делаете, позволяя существованию делать что-то с вами. И тогда в вас начнут открываться окна, которые соединят вас со вселенной, с бессмертным.

Не просите утешения

Вся мораль этого мира – ее формы могут отличаться, но суть одна – продолжает осуждать вас. Вы неправы, и с этим нужно что-то делать. Вас нужно исправить, отполировать. Вас нужно сделать такими, чтобы вы чего-то стоили.

Поэтому, если кто-то говорит: «Двери открыты прямо сейчас», вам становится неуютно. И вы не можете войти. Но если он говорит, что это в будущем, это значит, время еще есть. И вы расслабляетесь – еще получится что-нибудь придумать. Вы отполируете себя. Вы можете создать образ, идеал, вы будете следовать ему, чтобы однажды стать святым. Это уловка ума: если можно отложить на потом, ум остается неизменным. Ум хочет откладывать на потом – чтобы не меняться. Нужны идеалы, чтобы не совершать прыжок. Нужно время, чтобы откладывать на потом.

Откладывание – основа для того, чтобы оставаться прежними.

Есть лишь один способ жить. Фридрих Ницше сказал: «Живите опасно». Это единственный способ жить: вы должны жить в небезопасности.

Красота небезопасности в том, что, как только вы набрались смелости жить в небезопасности, из жизни исчезает вся небезопасность. Алан Уотс назвал это «безопасностью небезопасности».

А бывает нечто вроде небезопасности безопасности. Все, что вы считаете безопасным, не является таковым, глубоко внутри есть подводное течение небезопасности. У вас есть деньги в банке, но банк может обанкротиться – что же это за безопасность? У вас сильное тело, но даже самое сильное тело может заболеть. У вас может случиться сердечный приступ, или же рано или поздно вас заберет смерть. У вас красивое тело, но оно может в любой момент стать уродливым – авария или что угодно. У вас есть прекрасная женщина, которая любит вас, но завтра она может полюбить кого-то другого – почему нет, если она смогла полюбить вас?

Сегодня вы в кого-то влюблены – кто знает, что будет завтра? Все небезопасно. Вы лишь делаете вид, что все безопасно. Ваша безопасность – просто маскировка, за ней все небезопасно. Ваши друзья могут стать врагами, ваши братья могут предать вас, ничто не безопасно.

Поэтому сначала поймите, что вся наша безопасность поверхностна, это фасад, позади него – небезопасность. И наоборот, если вы начнете жить в небезопасности, то будете удивлены: небезопасность окажется лишь на поверхности, глубоко внутри вы будете в безопасности.

Как это происходит?