Доверься демону. Поцелуй инкуба

«Это лекарство, необходимое тебе для скорейшего восполнения энергии в организме. Пей!»

Я снова поморщилась, но все же выпила и отдала ему стакан обратно.

— Ринши, — улыбнулся Лемикс и, судя по его интонации, это была похвала.

Я ничего не сказала, лишь скользнула по нему обреченным взглядом и уткнулась лицом в коленки, снова закрывая глаза. В голове все еще звучали последние фразы одной ненормальной или нормальной, которая просто потеряла близкого человека: «ты с рождения была предназначена инкубу… ты недостойна больше жить среди людей… ты проклята… да тебя отравить надо… ты хуже демонов, ты собственноручно подтолкнула господина к бездне…».

Маленькие частички непонимания стали складываться вместе в одно единое целое, от которого меня затошнило. Ринар кого-то убил, и в этом обвиняют… меня! Но почему? Я ведь даже ничего не знаю!

Я всхлипнула, чувствуя, что еще чуть-чуть и я просто не выдержу, сдамся и все… Да, Ринар меня сейчас не трогает, но это только сейчас. Никто не знает, что будет завтра. А я ведь прекрасно помню, как он… он…

Я сглотнула горький комок в горле.

Как он держал меня и насиловал, не обронив ни слова… молча. И ему было плевать на все мои слова, на все мои просьбы, он просто брал то, что хотел, потому что привык так делать, а возможно, он просто не умеет по-другому.

Но если, кроме Ринара, меня еще будут ненавидеть все остальные, то само существование в стенах этого дома станет невыносимым. Лучше сразу умереть… чем вздрагивать от каждого шороха за дверью и ждать, когда придет мой палач со звериными глазами.

— Дийэна, — мужские руки скользнули по моим плечам, заставляя податься вперед.

— Не трогай меня! — только и смогла прошептать я перед тем, как истерика все-таки накрыла меня с головой.

— Тсс, — произнес Лемикс и, пересев на кровать, прижал меня к себе, при этом укутывая в теплое одеяло.

Оказавшись в его объятиях, пару секунд я еще вырывалась, а потом стало все равно. Хочет обнимать сумасшедшую девчонку в истерике, пусть обнимает!

Уткнувшись в его грудь, я тихо плакала, кусая губы, чтобы не кричать. Кусала больно, поэтому вскоре на языке появился металлический привкус крови, но это никак меня не остановило, только больше полоснуло по нервам. А если меня кто-нибудь отравит? Я не хочу умирать от отравления, в моем положении это просто глупо. А если не отравят, то я просто умру, изнасилованная и униженная. И что лучше?

— Я не хочу умирать, — тихо завыла я, ни к кому не обращаясь, просто стараясь выговориться, чтобы стало легче. — Я такая молодая! Я не должна умирать из-за чьей-то прихоти! Я не еда и не корм! Я человек! С прошлым, со счастливым будущим! И еще Клэр! Она, наверное, винит себя за то, что оставила меня одну, когда я пропала! Понимаешь? Что будет с ней?

Я не думала, что Лемикс ответит, но он тяжело вздохнул и сказал:

— Дий.

И вот это его «да» только все усугубило… лучше бы он просто молчал.

Вцепилась в него руками, словно Лемикс был моей последней надеждой, единственным человеком без ненависти в глазах, одним из немногих, кто хотел меня выслушать… И я ему все рассказала.

Слова буквально хлынули наружу мощным потоком, я даже и не думала, что за последнюю неделю успело накопиться столько переживаний, от которых душу рвало в клочья.

Рассказала о том, как я встретилась с Ринаром, и о том, как он силой заставил меня подписать с ним договор. О том, как я узнала, кто он такой на самом деле и как мне было тяжело, до дрожи тяжело осознавать его сущность, силу, жестокость. Рассказала о своей подруге, которая вернулась вечером домой и вместо меня обнаружила перевернутую квартиру, следы насилия и раскрытую входную дверь. Рассказала о том, что проснувшись утром в этом доме, хотела просто умереть, чтобы все закончилось. Рассказала о служанках, о ненависти ко мне, о Ринаре, которому плевать на очередную обреченную мирну, о том, что я не хочу просыпаться каждый день и видеть в зеркале свое умирающее отражение, о том, что демон убьет меня… если я останусь здесь. Единственное о чем не стала рассказывать, так это о последней ночи, когда Ринар вел себя по-другому — нормально, как человек. Не стала рассказывать только по одной причине, почему-то посчитав все это слишком личным.

Не знаю, сколько времени заняла моя внезапно начавшаяся истерика, но закончив говорить, мне стало намного легче. Отстранившись от Лемикса, я облокотилась спиной о холодную стену, переводя дыхание.

Мне показалась, что мужчина растерялся и не знает, что можно сказать в такой ситуации, поэтому он просто с сочувствием смотрел на меня, хмурясь и поджимая губы.

— Это жестоко, — немного успокоившись, сказала я. — И несправедливо. Никто не заслуживает такого, — я горько усмехнулась, смахивая с лица последние слезы. — Но у меня нет ни единого шанса против него, я это понимаю, однако не хочу с этим мириться…

— Дийэна, — Лемикс осторожно улыбнулся и, притянув к себе дощечку, написал:

«Мне очень жаль, Дийана.