Доверься мне

Дальше мы проехали вдоль великолепной аллеи, мимо больших ворот и широких подъездных дорожек, некоторые из которых казались такими длинными, что домов, перед которыми они заканчивались, вообще не было видно. Ни одно из местных зданий не шло ни в какое сравнение с бунгало, где взрослела я. Живущие тут люди, должно быть, сказочно богаты.

– Можешь остановиться здесь, – внезапно сказал Спенсер, показывая рукой на правую сторону улицы.

Я выполнила его указания и теперь не знала, что делать дальше. Спенсер выглянул наружу, посмотрел на подъездную дорожку, перед которой я припарковалась. Ладони у меня стали липкими от долгой сосредоточенной поездки.

– Тебе помочь? – тихо спросила я.

Спенсер сам отстегнулся и покачал головой. Открыв дверь, он сделал глубокий вдох. Затем встал… и неожиданно опустился обратно на пассажирское кресло. Он так крепко вцепился в край сиденья, что ладони выглядели белыми как мел.

Я вынула ключ из зажигания и торопливо вышла. Быстро обежала вокруг машины и обхватила Спенсера рукой.

– Мне не нужна твоя помощь, – прорычал он.

Серьезно, он на меня зарычал.

Шлепнув его по плечу, я крепче сжала его талию.

– Я тебя доведу. Точка. Конец дискуссии.

– Командир, – проворчал он, пока я помогала ему подняться. Спенсер глубоко втянул в себя воздух и в конце концов закинул руку мне на плечи.

– А ты все еще пьян. – Я захлопнула дверцу автомобиля ногой и чуть не потеряла один шлепанец.

– Вообще-то я не пью, – сказал Спенсер и свободной рукой потер лоб. – По крайней мере, не больше одной бутылки пива, по крайней мере. – Когда он сообразил, что повторяет слова, то недовольно скривил губы.

– Знаю, Спенс. Знаю, – ответила я, направляя его по тротуару к кованым воротам.

– Вот именно поэтому я и не пью. Именно… – Он осекся и плотно стиснул зубы.

Боже мой, да что здесь только произошло?

Я сосредоточилась на том, чтобы в целости и сохранности довести его до ворот. Потом помогла открыть их, и при этом весь его вес лежал на мне, хотя он и старался держать равновесие. Ворота запищали, и мы шагнули внутрь.

Я не поверила своим глазам.

Передо мной возвышалось самое большое здание, которое я когда-либо видела. Это действительно гигантский дом. Терракотовая черепица покрывала двускатную крышу с четырехугольным слуховым окном над входной дверью. С боковых сторон находилось еще два слуховых окна, вмонтированных в крышу. Фасад был выполнен из светлого камня, а оконные рамы сочетались с черепицей. На лужайке перед зданием росли бесчисленные деревья и кусты, сейчас еще без листвы, но наверняка тут уже скоро все зацветет, и газон тоже выглядел ухоженным. На просторном переднем дворе стояло два шикарных черных автомобиля.

– Ну ничего себе, – вырвалось у меня.

В следующую секунду из дома послышался приглушенный вопль, и я оцепенела. Пальцы Спенсера впились мне в плечо, и он потащил меня дальше.

Вновь пронзительный крик. Кричала девочка, в этом я была уверена.

– Спенсер… – начала я, но хватило одного его взгляда, чтобы заставить меня замолчать.

Я сглотнула сухой ком в горле и поспешила провести его последние метры до двери. Добравшись туда, он убрал руку с моего плеча и выпрямил спину. Сделал еще один глубокий вздох. Вдох. Выдох. Встряхнул ладонями. И вдруг показался абсолютно спокойным. Суровая линия, в которую сжался его рот, исчезла, а вместе с ней и любой намек на то, что до этого момента он зависел от моей поддержки.

Его руки уже не тряслись. Поразительно ровным движением он повернул ключ в замке и распахнул дверь. Я последовала за ним в дом.

И у меня опять перехватило дыхание.

Мы стояли в холле, который был больше, чем гостиная и кухня моего отца, вместе взятые. Мраморный пол. Абстрактная скульптура рядом со стеклянным столиком с изогнутыми ножками, на котором красовался огромный букет цветов в вазе, сверкающей в ярком свете ламп и отбрасывающей блики на стены кремового оттенка. Тут же две лестницы с витыми перилами вели на верхний этаж.

Косгроувы были не просто состоятельными.

Они, судя по всему, баснословно богаты.

Поначалу я даже не осмеливалась пройти дальше за Спенсером в своих едко-зеленых шлепках. Чувствовала себя недостойной этого дорогого пола.

Оглушительный лязг эхом отозвался от высоких стен фойе, и плечи Спенсера снова напряглись. Зазвенели посыпавшиеся на пол осколки, мое дыхание участилось. Мы бросились вверх по правой лестнице, Спенсер крепко цеплялся за перила и перескакивал через две ступеньки. Он быстро бежал по проходу мимо дверей, когда вновь раздался громкий визг, на этот раз совсем близко. В конце коридора Спенсер замер и оглянулся через плечо.

– Внутрь тебе нельзя, – твердым голосом произнес он.

Из-за этого властного тона и серьезности в глазах я с трудом его узнала.

– Я подожду здесь, – хотела сказать я, однако он уже переступил порог комнаты и закрыл за собой дверь.