Доверься мне (СИ)

Ну надо же, сегодня он нормально общается, не то что в прошлую нашу встречу. И меня даже не воротит от его интонаций. Грусть заметна, но совсем легкая. И стоило мне об этом подумать, как он произнес, задумчиво глядя в мою чашку:

— Когда сойдутся день и ночь, будьте осторожны, леди. Не ошибитесь в выборе, — он поднял на меня глаза.

Ух ты. Да у него, похоже, не линзы, это настоящий цвет глаз. И если у Хозяина я видела огонек внутри, то здесь — сияющая ледяная звездочка. Она казалась далекой и близкой одновременно. Красиво. И что могло такого обаятельного мужчину толкнуть на все его поступки, интересно?

— И зачем же ты все это делаешь? — пробормотала я по своей привычке думать вслух.

— Я желаю вам добра, — ответил он, продолжая смотреть на меня, а затем то ли спросил, то ли сообщил. — У вас есть телефон.

Это сбило меня с толку. Конечно у меня есть телефон. Да сейчас у всех есть телефон.

— Э… Ну, записывайте.

— Нет-нет, я не прошу ваш номер. Мне нужен ваш телефон. Пожалуйста, достаньте его.

Это меня напрягло. А что если откажусь? Может ведь и силой забрать. Я возможности Хозяина видела, знаю, на что они с братом способны. В помещении сейчас люди, не хотелось бы ради всего лишь телефона рисковать их и своей жизнями. Ладно, отдам. Ну в самом деле, получит он телефон, и что сделает? СМС брату отправит?

Я сдержала нервный смешок и вытащила из сумочки мобильник, с опаской протянула ему. Полагая, что он сейчас полезет в список моих контактов, напряглась в ожидании, когда наконец скажу, что у его брата телефона нет, и позвонить ему не удастся. Стоп, а зачем ему вообще звонить? Ой, блин, а что если я уже его заложница, просто он пока прямо об этом не сказал?

Пока я мысленно паниковала, готовая в любой момент начать сопротивляться или хотя бы возмущаться, Пророк сделал совсем не то, на что я рассчитывала. Он открыл заднюю крышечку и вытащил батарейку. Подвинул все части телефона ко мне.

— Вас больше не видят, — сказал он. — Это маленький кусочек свободы.

— И как это понимать? — не выдержала я и хмуро покосилась на него.

— У любого живого существа всегда есть выбор, — пояснил он. — Но чаще всего оно просто не знает об этом. Вы можете сейчас включить телефон снова, если хотите вернуться под наблюдение. А можете этого не делать. Я видел это как поводок. Но для вас, возможно, это желанная связующая нить. Однако неразумно делать выбор, не побывав на каждой из сторон. Я посчитал, что вправе показать вам другую. И прошу простить, если причинил неудобства. Я сделал это из лучших побуждений. В конечном итоге выбор все равно за вами, и сделать его придется.

Он внимательно посмотрел на меня. Я замерла, глядя в его сапфировые глаза. Темные и светлые синие переливы. И сияние, будто блики на морских волнах. Не было страха. Не было сожаления. Не было стеснения. Я словно разглядывала красивый цветок, а он не мешал, просто спокойно ждал. Ложечка выскользнула из пальцев и громко стукнулась о блюдце. Я вздрогнула и вывалилась из столь заманчивого состояния покоя и умиротворения. Так давно этого не ощущала, так хотелось снова в него окунуться. В последнее время я спокойна только когда Хозяин обнимает меня. Но он вечно занят своими приготовлениями. А все из-за него. Из-за того, кто сейчас сидит передо мной. Стало грустно. Красивый. Обаятельный. Жил бы себе в своем времени да жил. Зачем надо было мир уничтожать? Что же такого можно не поделить с братом, чтобы преследовать друг друга даже в другом времени? Чтобы возненавидеть мир так сильно, чтобы пытаться его уничтожить.

— Мину-у-уточку, — протянула я в странной догадке.

Пророк удивленно моргнул, а я быстро спохватилась, что снова начала болтать, замолчала, схватилась за телефон и сделала вид, что очень занята его сборкой. Я и так знала, что за мной следят. И даже знала кто и по чьему приказу. Кажется, они думали, что я не в курсе, но я не полная идиотка. Хозяин просто за меня волновался, вот и все.

— Вы ведь никогда не хотели быть правителем, верно? Не похожи вы на такого человека. И за деньгами наверняка никогда не гонялись.

— Вы проницательны.

Итак, я права. Они поделили не «что», а «кого». Не власть и не деньги. Значит, женщину. Ну, поиграем…

— А знаете ли вы, у кого нет обуви?

— Нет, — его брови вопросительно поднялись.

— У сапожника, — ответила я. — Поговорка есть такая. Вы как тот сапожник: предлагаете выговориться, хотя вы более чем я похожи на того, кому это нужно. Ну так сделайте это, мы ведь с вами незнакомы.

Вот так! Ха! Выкуси! Зашла с козырей! Почему-то именно сейчас я отметила в нем странную вещь: он не делал лишних движений. Обычно люди много шевелятся, особенно если нервничают. Поглядывают по сторонам, постукивают по столу. А он расслабленно замирал, приняв очередную позу. Сменил положение — замер, снова сменил — снова замер. Будто не переживает, не стесняется, не боится. Абсолютное равнодушие и какое-то смирение что ли. Выражение его лица менялось, весьма натурально имитируя эмоции, но все равно изредка посещало жуткое ощущение живой куклы.