Доверься мне (СИ)

— Редко попадается что-то, во что я могу хотя бы немного поверить, — ответила я, закидывая сумку на плечо и с улыбкой повернулась к нему, собираясь отвлечь от дальнейших расспросов. — Если ты по-прежнему не занят, может, сходим куда-нибудь? Например, погуляем в Чилрижском парке.

Мне требовалось проветриться после всей этой кутерьмы.

— Договорились, — кивнул Сережа и хмыкнул, указал на стопку книг на прилавке. — Решила заняться самопросвещением? Мне ожидать, что ты напросишься в кружок к Гусю и Слону? Просто чтоб ты знала: я тебя им не отдам. Там делают страшные вещи, особенно с женщинами.

Он согнул пальцы на манер когтей и состроил гримасу, которая на его взгляд, видимо, должна была пугать, но меня она только смешила. Покривляться он любил.

— Да-да, очень смешно, — заявила я, старательно давя улыбку и пытаясь сохранить хмурое выражение лица, впрочем, кажется, его это не обмануло. — Я просто забыла их разобрать.

— Помочь?

— Да, бери вот эти верхние и расставляй по номеркам, — я указала пальцем направление, а сама взялась за вторую половину. — Там все подписано.

Я очень любила этот парк, в основном за обилие деревьев и за то, что он достаточно крупный, чтобы другие люди встречались редко, все это создавало впечатление, будто находишься в лесу. Скоро осень станет холодной зимой, но пока можно было наслаждаться остатками тепла. Вокруг медленно сгущались сумерки, мое любимое время суток.

По пути Серж снабдил меня любимой вкусняшкой — сладкой ватой. О да, еще одна моя слабость! Он никогда не забывал, что мне нравится, и при каждом удобном случае стремился сделать приятное. И я буквально таяла от подобных мелочей, хотя внешне старалась сохранить суровый вид, ведь я не маленькая девочка, чтобы прыгать от восторга, хотя в душе ликовала, как ребенок.

Мы направились в сторону моего любимого места в парке — фонтана в виде ангелочка-херувима, маленького ребенка с крыльями и мечом. Свой мотоцикл Волк оставил во дворах домов, поодаль от входа в парк. Несмотря на то, что до фонтана можно было доехать даже на машине — дорога была достаточно широкой — я, как и всегда, предпочла прогуляться пешком. Люблю сумерки.

— Я рад, что сумел вызвать твою улыбку, — самодовольно заявил он, косясь на меня.

С самым сосредоточенным видом я боролась с ватой, которая так и норовила остаться на щеках, волосах, пальцах и сумке, но услышав фразу, подняла удивленный взгляд.

— Какая улыбка? — шутливо уточнила я и снова принялась за дело. — Тебе кажется. Ты слишком много о себе мнишь.

Он хмыкнул и лениво закинул руки за голову, подняв лицо к небу.

— Лисс, я ведь знаю тебя не первый год. И всегда ты пытаешься скрыть, когда тебе хорошо. Никогда не мог этого понять. Впрочем, ты так и не научилась это делать.

Я заинтересованно покосилась на него.

— Да-а-а? Удиви меня. Например, о чем я сейчас думаю?

— Ты очень довольна. Это легко, как дважды два. Чем сильнее хмуришься, тем больше рада. Воистину женщина говорит «нет», подразумевая «да».

— Это дискриминация по половому признаку! — притворно возмутилась я и коснулась его локтем, якобы ударив.

Он засмеялся и сделал вид, что пытается увернуться от удара. Я не выдержала и тоже прыснула со смеху. Его веселье заразительно.

— Готов загладить вину новой порцией сладкой ваты на обратном пути, — он обнял меня за пояс, прижимая к себе и чуть снизил тон голоса. — Я знаю все, от чего ты не сможешь отказаться.

Как же двусмысленно это прозвучало.

— Се-е-ерж… — жалобно протянула я, сама не зная, о чем именно хочу попросить.

То ли чтобы он не был таким славным. То ли чтобы не говорил со мной этим тоном, от которого я уже готова сдаться. Нет-нет, ты не тряпка, Алиса, держи себя в руках.

— Мало ли чего ты хочешь! — рявкнула я сама себе, и уже через секунду осознала, что сказала это вслух.

С опаской бросила взгляд на Сережу, но тот в ответ лишь на секунду крепче прижал меня к себе так, что даже стало неудобно идти, и поцеловал в висок.

— Я верю, что однажды ты примиришься сама с собой, — с внезапной серьезностью произнес он и отпустил меня. — Я готов ждать.

О чем это он? Неужели о нас?.. В его объятиях стало неуютно… и стыдно. Ведь если задуматься, я веду себя, как собака на сене. Но хотелось знать, что Волчонок мой. Что он никуда не уйдет и не бросит меня. Но страшно сказать об этом прямо. Его любовь виделась мне такой искренней, что я не была уверена, что смогу ответить тем же. Не хочу быть обузой и желаю для него лучшего, а в итоге поступаю ровно наоборот…