Довлатов

Многим, наверное, известно, что именно меня Довлатов изобразил в своей повести «Заповедник» под видом Володи Митрофанова. Я эту повесть прочел позже, чем многие наши с ним общие знакомые. Я слышал о том, что выступаю там в качестве одного из персонажей. Но когда я интересовался, как же я там изображен, ответы получал довольно уклончивые. Потом я прочел «Заповедник» и нашел, что Довлатов нарисовал довольно злую карикатуру на меня, но это такая уж у него есть человеческая и писательская черта — рисовать карикатуры.

Митрофанова интересовало все: биология, география, теория поля, чревовещание, филателия, супрематизм, основы дрессировки… Он прочитывал три серьезных книги в день… Триумфально кончил школу, легко поступил на филфак.

Университетская профессура была озадачена. Митрофанов знал абсолютно все и требовал новых познаний. Крупные ученые сутками просиживали в библиотеках, штудируя для Митрофанова забытые теории и разделы науки. Параллельно Митрофанов слушал лекции на юридическом, биологическом и химическом факультетах.

Уникальная память и безмерная жажда знаний — в сочетании — творили чудеса. Но тут выявилось поразительное обстоятельство. Этими качествами натура Митрофанова целиком и полностью исчерпывалась. Другими качествами Митрофанов не обладал. Он родился гением чистого познания.

Первая же его курсовая работа осталась незавершенной. Более того, он написал лишь первую фразу. Вернее — начало первой фразы. А именно: «Как нам известно…» На этом гениально задуманная работа была прервана.

(Сергей Довлатов, «Заповедник»)

Владимир Герасимов:

В Доме писателей на вечере памяти Довлатова выступал Самуил Лурье и сказал: «В этом зале, наверное, нет ни одного человека, о котором Довлатов не написал и не сказал бы какой-нибудь такой гадости, после которой ему и руки подать нельзя. Но никто из нас по-настоящему не оскорблялся». Умные люди понимают, что его образы очень далеки от реалий. Прототипы у персонажей есть, но Довлатов, верный своей гротескной манере видеть мир как абсурд, от подлинных черт прототипа очень далеко уходит.

Затем Митрофанова пытались устроить на Ленфильм. Более того, специально утвердили новую штатную единицу: «Консультант по любым вопросам».

Это была редкая удача. Митрофанов знал костюмы и обычаи всех эпох. Фауну любого уголка земли. Мельчайшие подробности в ходе доисторических событий. Парадоксальные реплики второстепенных государственных деятелей. Он знал, сколько пуговиц было на камзоле Талейрана. Он помнил, как звали жену Ломоносова…

Митрофанов не смог заполнить анкету. Даже те ее разделы, где было сказано: «Нужное подчеркнуть». Ему было лень…

(Сергей Довлатов, «Заповедник»)

Владимир Герасимов:

Нельзя описанное в «Заповеднике» считать отражением действительности — это было бы неверно. Помню, уже в 1990 году в Америке он мне подарил книгу с автографом и спросил: «Ты читал? Не обиделся?» — «Нет. А на что обижаться?» — «Но я же тебя там изобразил!» — «Ой, Сережа, карикатура получилось настолько непохожая, что обижаться решительно не на что». — «Да? Ты так считаешь, ты находишь?»