Довод Королей

Глаза Романа сузились. Если б он знал луцианский! Увы... Не дожидаясь нападения, эльф кинулся вперед, одной рукой схватив черноволосого за широкий кожаный пояс, а другой за запястье сжимающей клинок руки. Стрелок не только не успел ударить, но отлетел назад, отброшенный рысьим прыжком нападающего. На сей раз Рамиэрль не церемонился. Прижав левую руку человека к боку и не думая ослаблять стальную хватку, Нэо с немыслимой для столь стройного и грациозного создания силой резко вывернул кисть противника, заставляя пальцы разжаться. Человек вновь выругался, потом застонал, в темных глазах блеснули злые слезы, а когда Роман ослабил захват, правая рука черноволосого повисла плетью. Взревев, как осенний вепрь, стрелок бросился в последнюю, безнадежную атаку, остановленную ударом в челюсть, которому юный бард некогда обучился в притонах Гверганды.

Неловко взмахнув здоровой рукой, страж Полуденной Рощи грохнулся на помятые цветы. Роман, не желая дальше рисковать, навалился на бунтаря сверху. Даже прижатый к земле и лишившийся одной руки, черноволосый делал бешеные попытки освободиться, и Рамиэрль был вынужден схватить его за горло, а потом придавить к земле обоими коленями, лишая возможности двигаться. Только после этого победитель решился оглянуться.

Аддар с каким-то странным выражением смотрел на поверженного врага, а рядом, вцепившись в плечо пасынка, стояла владычица Ильгэйбэ.

2886 год от В.И.

26-й день месяца Зеркала.

Арция. Кер-Туссен

Королевские приказы не обсуждаются, какими бы неприятными они ни были. Александр предпочел бы взять десяток таких крепостей, как Кер-Септим, только б не присутствовать при церемонии передачи бывшей арцийской королевы в руки нынешнего графа Саррижского, но Филипп был непреклонен, и герцог Эстре в сопровождении Сезара Мальвани, канцлера Койлы и приличествующего случаю эскорта прибыл в городок Кер-Туссен. Сандер понимал, что, вынуждая его вручить Агнесу ее ифранским родичам, брат привязывает его к арцийско-ифранской сделке, но бороться у него не было ни сил, ни желания. Все равно ничего не исправить. Договор подписан, нарушить его – стать клятвопреступниками, мало чем отличающимися от той же Агнесы, воспользовавшейся перемирием для убийства.

Герцог Эстре старался думать не о прошлом, а о будущем, то прикидывая, как лучше начать эскотскую кампанию, то воображая встречу с Даро. Как она там? Здорова ли, не очнулась ли от наваждения, бросившего сказочную красавицу в объятия горбуна? Он скучал о подруге, но совсем не так, как Этьен, каждую свободную минуту строчивший сонеты далекой возлюбленной, или Никола, щеголявшей шарфом Мари Гартаж. Сандеру было довольно того, что Дариоло существует, а говорить о ней герцог избегал даже с Рафаэлем, боясь спугнуть хрупкое счастье. Теперь они с Даро свидятся на полгода раньше, чем он надеялся, но даже любовь не облегчала горечи потерянной победы и страха. Александр боялся Жозефа не как военачальника, а как жестокого и умного интригана. Герцог подозревал, что спать на постеленной Пауком постели будет очень жестко, и к тому же среди шитых золотом подушек и одеял окажется клубок ядовитых змей. Сезар и Гартаж думали так же, но от этого было не легче, наоборот.

– Монсигнор, – аюдант в цветах Базиля Гризье лихо осадил коня и вскинул руку в приветствии. Кортеж вступил в город.

– Благодарю вас, – Александр вопросительно поднял глаза.

– Виконт Гозэ.

– Благодарю вас, виконт. Передайте, что мы сейчас будем.

Они точно рассчитали время, выехав на украшенную иссякшим фонтаном площадь между появлением ифранцев и Агнесы. Племянницу Жозефа встречали наследник ифранской короны принц Франсуа и нынешний граф Саррижский, приходящийся Агнесе племянником. Одетые более чем скромно «селезни» явно тяготились своей миссией, особенно Сарриж – худой молодой человек с красивым, нервным лицом, явно не испытывавший восторга от предстоящей встречи с тетушкой. Франсуа, словно проглотивший палку, церемонно поклонился, арцийцы ответили тем же. Послышался стук копыт, и в проеме между иглецием и домом эркарда появилась карета, окруженная всадниками. Ехавший впереди Базиль изящно спешился и, распахнув дверцу, подал руку закутанной в лиловое женщине.

Так уж вышло, что Александр Тагэре ни разу не видел ифранку. Он чуть не столкнулся с ней после боя, но пришлось выручать обоз с ранеными. Когда бывшую королеву, провезя по улицам Мунта под улюлюканье толпы, водворили в Речной Замок, Сандера в столице не было. Они с Сезаром настояли на том, чтобы проводить в последний путь Рауля ре Фло, это было делом чести.