Довольно милое наследство

Начала я довольно уверенно, но, приближаясь к концу моей новоиспеченной теории, все больше мямлила и заикалась. Джереми, разумеется, понял, в каком свете я его представила, и тут до меня дошло, что теперь мне придется перед ним объясняться. Благо мы находились в самолете с кучей свидетелей, и сразу убить меня у него никак не получится.

Но Джереми на удивление совсем не выглядел угрожающе. И как только до него дошел смысл сказанного, он откинул голову и разразился смехом, да так, что стюардесса, выглянув в проход, деликатно поинтересовалась, все ли у нас в порядке.

– Превосходно! – воскликнул Джереми, утирая слезы. – Дорогая моя Пенни, – наконец сказал он, обращаясь ко мне, – ну надо же придумать такую историю! Я нисколько тебя не виню. И никакая это не английская традиция, и скорее всего это единственное, чем я похож на Ролло, и я безмерно счастлив, что он не мой родственник. Это единственное, что я могу вынести из всей твоей тирады. У меня нет никаких родственных связей с этим человеком, – он ухмыльнулся, предполагая, что у меня-то как раз есть такие связи, – и, разумеется, я не врывался в твой дом в поисках сокровищ бабушки Пенелопы, хотя, наверное, мне придется всю жизнь сожалеть, что меня не посетила столь гениальная мысль. Что касается куба, я даже представления не имею, как пользоваться этой чертовой штуковиной. Мне в жизни не отличить бриллиант от камня, подобранного на дороге.

Его реакция была настолько естественной, а посмеяться над подобной ситуацией было настолько ему свойственно, что я тут же выкинула из головы все свое недоверие к Джереми.

– Ну ладно, прекрати смеяться, и забудем об этом, – кисло попросила я.

Он взял мою руку и хотел погладить, но почувствовал неловкость, возникшую между нами, и лишь крепко сжал мою ладонь.

– Все же я не виню тебя, – сказал он, успокоившись. – Ведь оказалось, что я совершенно чужой для тебя человек.

– Не совсем, – мягко проговорила я.

Полет обратно в Лондон оказался довольно спокойным, без особых происшествий. Казалось, Джереми устал и был совершенно не в настроении разговаривать, но, все же повернувшись ко мне, заметил:

– Похоже, ты разочарована, Пенни Николс? Ты надеялась, что машина стоит миллионы долларов и ты будешь обеспечена до конца дней?

Его забавляла эта ситуация. Как мне надоело, что люди потешаются надо мной! И так как именно Джереми вновь открыл эту тему, я бросила ему в ответ:

– Вообще-то я надеялась, что мы ослабим позицию Ролло и скажем судье, что не ты один унаследовал немалый кусок поместья. Я получила то самое ценное, что и хотела, – машину и эту сережку. Думаю, бабушка Пенелопа не хотела, чтобы Ролло получил больше, чем сможет унести в руках.

– А, понятно. Там должно было быть несколько рубинов, чтобы немного приблизиться к стоимости виллы, – ответил Джереми. – Послушай, Пенни, жизнь редко поворачивается в другое русло вот так просто. Я могу рассказать много подобных случаев, как это обычно бывает. И уж лучше пусть все остается так, как есть. В худшем случае Ролло отберет всю мою часть, но даже если так, ему придется делиться с тобой, а ты спокойно можешь продать свою долю. В конце концов, ты получила машину, и если ты не хочешь оставить ее, Денби наверняка ее купит. Ты с матерью можешь продать лондонскую квартиру, и жизнь вернется на круги своя. Ты займешься фильмами, и раз весь офис сейчас знает мою родословную, мне отдадут всех клиентов Америки, и на пенсию я выйду достойнейшим человеком. Возможно, ты и твои дети на каждое Рождество будете присылать мне поздравительные открытки до тех пор, пока вдруг однажды кто-нибудь про меня не забудет. Такой вариант устроит? Возможно, не будет все так гладко, но, зная, как устроен этот мир, не так все и плохо.

– Ты говоришь как сумасшедший, – прокомментировала я.

– Ничего, как-нибудь справлюсь. – С этими словами Джереми погрузился в «Таймс».

– Прекрасно, – сказала я, открывая «Геральд трибюн».

Так мы и сидели, делая вид, что с увлечением поглощены чтением газет. По крайней мере я точно притворялась. Буквы вытанцовывали пируэты перед глазами, я была слишком взволнованна, чтобы на чем-то сконцентрироваться. Слова Джереми были так мне знакомы. Не первый раз мне говорят, что мечты редко воплощаются в жизнь и чем раньше я повзрослею, тем скорее узнаю, что такое настоящая жизнь. Как-то Пол выдал мне почти такую же речь, он говорил, что я слишком романтична и несерьезна и зря придерживаюсь своих иллюзий о любви и о судьбе. Джереми описал все не так красочно, но суть оставалась прежней.

Когда мы приземлились в Лондоне, Джереми взял мне такси и, поцеловав в щеку, сказал:

– Если понадоблюсь, знаешь, где меня найти, но прошу, не злись на Гарольда. Он хороший, порядочный человек и всегда подскажет тебе правильное решение.

– Джереми, надеюсь, ты не станешь биться в одиночку?

– Давай обойдемся без сеансов психотерапии, – сказал он в ответ. – Я в них не верю.

Он остановил еще одно такси, и мы разъехались в разные стороны.

Глава 23