Доза

И последняя наша встреча: он назвал меня конченой наркоманкой, хотя я уже не употребляла ничего почти месяц, а потом он исчез.

Я свернулась и сжалась, как анус после бодрой диареи. Я пообещала себе больше не играть, не жить, не употреблять, не думать и не ковыряться в голове. Через неделю с учёбы приехала Шалу, мы удолбались с ней в хлам. На следующий день я встретила Кая. Похоже, что жизнь — это чья-то игра, кого-то совсем незнакомого, кто передвигает нас, как шахматы, заставляя чувствовать и переживать: всё, на что мы способны по-настоящему.

* * *

Враньё, всё враньё.

Итак, новая жизнь всё-таки началась, когда закончился Кай. Стою на остановке, год спустя, любуюсь зимними облаками осенним утром, и солнце совершенно зимнее. И вспоминаю Кая. Прошли ли чувства? Похоже, что да. Привычка ждать осталась. Я буду ждать его всегда.

Читаю книгу в метро. Всё сравниваю с Каем. Чёрт, да я же скучаю! Невозможноразобраться. Если в случае с Веньковским я уверена, что не любила его, то с Каем всё по-другому, для этих чувств я открылась полностью. Несмотря на утверждение, что иссякла и к новым отношениям пока не готова. Оказывается, эффект от такого, как Веньковский, бывает обратным. Я вдохнула Кая полностью. И вошла в него вся. Потому что он тоже бездна. Как и я. Только я не боюсь, я люблю всё, сразу, по полной, без остановок и ограничений. Так же, как наркотики. Спросите, сколько колёс экстази я готова принять? Этой цифры просто нет. Пока мне не станет совсем хорошо или плохо, я не остановлюсь.

Кай, боже, я действительно ничего не чувствую! То, что было когда-то, год назад самым ценным и дорогим в моей жизни, единственной ценностью, то, без чего и меня не было бы, то, ради чего я прошла весь путь, это остывает и покрывается пеной. Мне страшно. Ведь больше такого не будет никогда! А теперь мы общаемся в коробочках, в аське: