Дождь

Дылда сидел здесь же и равнодушно смотрел на них, погруженный в свои раздумья. Работенка у него была не из легких, что и говорить, поэтому Смерчам с большой разрушительной силой полагался двухнедельный отпуск, и Дылда раздумывал сейчас, где бы его провести. Больше всего на свете он любил лошадей и свое старое ранчо в Огайо. Две недельки совсем неплохо, тем более сейчас лето и можно вволю поскакать, покупаться, полежать на травке с той рыжеволосой красавицей, с которой он познакомился прошлым отпуском. Правда, намечалась возможность побывать на Сатурне. Все, кто там был, просто ревели от восторга. Вот и выбирай: и там хорошо, и туда бы неплохо... Что он думал об этих парнях? Бросовый товар, гнилушки. Оставь их на земле подольше, они бы такое натворили, не разгребешь за месяц!

- Пусть сами скажут! - потребовали Ветры. - Хватит в молчанку играть!..

- Можете говорить, - промолвил Седьмой.

- Я ни в чем не виноват! - с дрожью в голосе выговорил Чугунов. - Тут старались доказать, что я инициатор всех гнусностей, которые натворил мой приятель. Да, я любил ее и хотел поколотить вашего друга. Но разве я тронул его пальцем?.. Нет. Что же касается этой учительницы, то посмотрите на нее! Если кто-то и принес ей в жизни счастье, то сделал это я! А мотивы, фразочки, тайные мысли - это оставьте Достоевскому, надеюсь, кое-кто читал!.. (По залу пробежал возмущенный ропот.) Итак, на чем строит свои доказательства господин Обвинитель? На домыслах! Единственная вина моя в том, что я подталкивал приятеля своего к драке. Сознаюсь. Но это все. За что же меня подвели... к несчастному случаю?!

"Демагог, ох какой демагог! Вот зло-то откуда! - подумал Старик. - Умение переворачивать слова и понятия, менять сущности - это ли не дьявольская натура?!." Седьмой посмотрел на него, и Старик кивнул. Космическая пыль, тоже способ существования, правда, не индивидуальный... Возможно, у кого-нибудь и шевельнется сердоболинка. Что ж, жалко самой человеческой материи, которая тратит себя вот на такие гнилушки...

Старик навестил Дождя. Тот уже выздоравливал.

- Я больше не смогу вернуться?!. - спросил он, увидев Старика и приподнимаясь на кровати.

Старик посмотрел на него и, помолчав, сказал:

- Можешь, то есть имеешь право, девять дней не истекли, а душа хоть и побитая, но жива...

- Спасибо... - Дождь снова лег. - А что с ними? Старик не знал, стоит ли ему говорить правду. Дождь формально имел решающий голос в определении их судьбы, а Старик уже отдал распоряжение и отменять его не имел права.

- Я лишил тебя решающего голоса в определении судьбы этих двоих, проговорил он. - Ты не смог бы судить их объективно.

- Значит, космическая пыль... - помолчав, произнес Дождь.

- Да, - кивнул Старик.

- Мне их жаль.

- Мне тоже, - согласился Старик.

- Почему же тогда пыль?

- Потому что душа их еще не завязалась, одна глина.

- Я их почти не знаю... Если бы спросить у нее?.. - вырвалось у Дождя.

- Она здесь, - сказал Старик.

- Здесь?!. - Дождь даже сел на кровати. - Что случилось?! Дылда...

- Ты же знаешь, что такие вещи решаю я, - усмехнулся Старик.

- Но если она не хочет! Если она хочет жить, как все! Там, на земле!

- Тише-тише, сынок! Боже, какой ты ребенок!.. - Старик вздохнул. - Вот так поговоришь с тобой и словно дома побывал. Спасибо тебе...

Дождь молчал, угрюмо глядя в стену.

- Мы ее спросим. Если она захочет вернуться, мы ее вернем. Там, на земле, ее еще ищут, и все получится как надо... А вдруг она не захочет? У нас ведь тоже не каждый раз бывает такая возможность. А посмотри, сколько претендентов! Да и женщин мы, в общем, не берем. Просто я тут с большим трудом выбил одно женское место. Все-таки огрубели мы... Да и библиотека у меня большая. И ты будешь спокоен...

- Ловко все это придумано... - усмехнулся Дождь.

- Да, - согласился Старик. - Кстати, у меня Первого Помощника нет. И тебе можно будет не мотаться бог знает где.

- Да ты прямо искусник... по части комбинаций! Неужели все ради меня?!

- Ну, не все. Мой Первый готовил заговор, Седьмой вовремя его раскрыл. Помощницу, то есть женское место, мне подарили к юбилею, он скоро будет, ну, а все остальное, твое возвращение например, это уж твоя заслуга исключительно...

- Ты же знал, - пробормотал Дождь. - Мог бы... мог бы помочь...

- Он бы тебя все равно погубил, ты был обречен, он сильный, очень сильный.

- А ты говоришь, нет души!

- Нет! Удивительно, да? - оживился Старик. - Но нет! Есть тонкий, изощренный ум, есть злое сердце, а души нет! И знаешь, как бы он тебя погубил?

Дождь помолчал, глядя в сторону.

- Догадываюсь...

- Не в этот раз, нет! Тут она бы пешком до города дошла, а он еще мальчик, нет той силы, которая в нем накопится с годами. Вот тогда он сделает из тебя кишмиш. Я этого не хочу. Я бы этого не перенес, мой мальчик... - Старик помолчал. - У тебя будет время переубедить ее вернуться на землю. Правда, не уверен, что у тебя это получится, - Старик чуть хитровато улыбнулся. - Ну, выздоравливай... У меня дела, еще забегу.