Дождь как повод для знакомства (СИ)

Захар замер, боясь пошевелиться, и с жадностью прислушивался к каждому слову, каждому звуку из губ Андрея. В его голосе слышалось столько горечи, а ещё чего-то… что недоступно понимаю Захара, чего-то невысказанного. Он опустил голову и уставился на свои ботинки, нервно топтавшиеся по асфальту, усыпанному тополиными листьями. Затем пробормотал:

— Почему так долго?

— Попал в небольшую аварию, — последовал ответ. Видимо, услышав взволнованный вздох Захара, Андрей поспешил уточнить. — Всё в порядке, всего лишь пара синяков. Правда. Мой мотоцикл пострадал сильнее меня.

Захар кинул взгляд туда, куда указывала рука Андрея с зажатой между пальцев сигаретой, и увидел вмятину на блестящем чёрном крыле.

— Последствия аварии нужно оценивать по человеку, а не по мотоциклу, — сказал Захар, поднимая свой взгляд на Андрея, затем добавил, — покажи.

Андрей, зажав сигарету в зубах, расстегнул куртку и задрал свитер, оглядывая свой правый бок. Захар поражённо выдохнул, увидев огромную красную гематому, расползающуюся по коже у рёбер, кое-где она уже начала синеть.

— А вдруг рёбра задело? — взволнованно предположил Захар. — Надо в травмпункт.

— Да это сущая ерунда, правда! — воскликнул Андрей, — просто синяк.

Захар приблизился и, протянув руку, прикоснулся холодными пальцами до повреждённой кожи. Почувствовал, как Андрей слегка вздрогнул, но не отстранился. Нажал на рёбра, пытаясь определить, точно ли нет перелома. Услышав судорожный вздох Андрея, убрал руку и спросил:

— Больно?

— Больно, — донёсся до него хрипловатый голос.

— Андрей, надо в травмпункт, всё-таки! — встревоженно воскликнул Захар, дрожащими руками одёргивая свитер и стараясь не обращать внимания на то, как кожа Андрея покрылась мурашками.

— Нет, — тихо проговорил он, выпуская изо рта клубы дыма, затем одним точным броском отправил окурок в урну и, поймав руку Захара в свою тёплую ладонь, приложил её к своей груди. — Здесь больно.

Захар уставился на свою руку, прижатую к тёплой груди, и тысячи мелких иголочек пронзили его тело, он ещё раз взволнованно выдохнул и, нервно закусив губу, осмелился поднять взгляд на Андрея. Тот тихо прохрипел:

— Больно было видеть, как чьи-то чужие руки дотрагиваются до тебя.

— Ох, — ошеломлённо выдохнул Захар, внутри вдруг разлилось что-то тёплое. Он отвёл взгляд и прошёлся языком по пересохшим губам, не находя слов. Неужели, это то, что он думает? Неужели это правда? Неужели он тоже чувствует это? Андрей неуверенно отпустил его руку, и Захар отстранился, чувствуя, как неприятный холод окутал его ладонь.

Андрей безмолвствовал некоторое время, затем вновь достал сигарету. Захар наблюдал, как дрожащими пальцами он пытался прикурить сигарету, но колёсико зажигалки не срабатывало, и он чиркал снова и снова, пока не получилось. Затягиваясь сигаретой, Андрей низко опустил голову и выдохнул дым изо рта. Нервно провёл по волосам, по шее, поёжился и хрипло проговорил:

— Прости… я знаю, что не вправе что-то требовать, — пока Захар пытался обдумать и осмыслить всё сказанное, Андрей расстроенно склонил голову и приглушённо проговорил. — Послушай, я догадываюсь, почему ты избегал меня всё это время, но… — он нервно выдохнул, вновь поднёс сигарету к губам и затянулся, затем продолжил, — я хотел бы услышать это от тебя, чтобы ну… знать правду… и…

«Так он догадывается? Неужели видел меня у своего дома?» — эти мысли метались в голове Захара, как стайка напуганных птиц.

— Зачем… — Захар осёкся, поняв, что в горле пересохло от волнения, затем набрав в грудь больше воздуха, продолжил, — зачем ты искал меня?

Андрей вновь вскинул взгляд пронзительных серых глаз на Захара, затянулся и, выдохнув дым, хрипло прошептал:

— Я скучал по тебе.

Сердце Захара пропустило один удар, затем подскочило к горлу, словно хотело выпрыгнуть навстречу этим словам, этим глазам, этим рукам. Боже! Как же остро он и его тело реагирует на этого парня. Да плевать вообще на всё, и на ту девушку тоже. Он просто не может не поддаться ему. Боже! Если он предложит трахнуться прямо сейчас, он тоже согласится. Потом будет ненавидеть себя и с ума сходить от ревности, но это потом. А сейчас хотелось насладиться им, только бы снова почувствовать себя особенным в его руках. И пусть это иллюзия, но какая же чертовски приятная иллюзия.

— Я тоже, — тихо прошелестел голос Захара.

Ему послышался облегчённый выдох, хотя он был настолько тихим, что, возможно, это ему привиделось.

— Почему ты не позвонил мне? — спросил Андрей, напряжённо уставившись на Захара.

Он достал из кармана ветровки заветную салфетку и протянул её Андрею, затем объяснил:

— На салфетку пролили кофе, и я не смог разобрать последние четыре цифры.

Андрей недоумённо уставился на салфетку, затем на Захара и спросил:

— Это единственная причина?

«Нет», — вертелось в голове Захара, но он молча вскинул на Андрея твёрдый взгляд и дрожащим голос произнёс:

— Андрей, обними меня.