Вопросы Ольги не кончались, мы заказали еду и говорили обо всем. За это время, от хмурой и серьезной Оли ничего не осталось, она повеселела и дурачилась как прежде. Я молила Бога, чтоб за то время, что я буду с ней, небыло приступов, а то она все пронюхает. Эту ночь мы все втроем остались у Оли. Утром Дину проводив, я принялась за работу. Я думала, за неделю вместе справимся, но понадобилось больше времени. Оля расспрашивала меня обо всем, о родителях, Дине, о работе , о Джуне, я рассказала ей все как есть. Оказалось, Джун пару раз звонил Оле, узнать обо мне, но так как сама ничего не знала, ничего ему не сказала. Я попросила Олю и дальше, если позвонит, чтоб ничего не рассказывала, потому, что из его жизни я ушла навсегда. Оля долго докапывалась до истины, но от меня ничего не добилась, но она пообещала молчать, когда пригрозила прибить. В конце второй недели я приехала в Москву и вечером того же дня у нас были билеты в Сочи. По приезду в Москву я составила завещание, переписав все на Олю, но квартиру оставила Дине. Все создано было за деньги Оли, поэтому я возвращала все истинному владельцу. Но обязала Олю, найти моих родителей и содержать их вплоть до смерти. Письма с прощаниями я оставлять не стала, это просто лишние слезы и страдания. Потом просто весело провели время втроем. Приступов небыло из-за прописанных врачом лекарств. Они уехали, а я через месяц купила небольшую цветочную и продавала там только розы. Работа была не сложная, а главное приносила радость. Девочки приезжали ко мне раз в месяц, рассказывали, как идут дела на работе.
Каждый день после работы я гуляла в одном и том же парке, недалеко от дома. Наблюдала чаще за людьми. В этот день в парке было много влюбленных пар. Не удивительно ведь наступила весна. Сегодня наблюдая за ними я искала в толпе тот теплый взгляд, походку словно по подиуму, его улыбку, стиль одежды... Я уловила себя на мысли, что скучаю по Джуну. Позвонить или поехать к нему я не могла. Ведь я жалела что вернулась к Оле зная, что меня ждет скорая смерть. Я не подумала о ней и совершила ошибку. Ведь после моей смерти ей будет очень больно, а так я осталась бы для нее просто оставившую ее в трудный час, неблагодарной девченкой. Я не могла так же поступить с Джуном из-за своего желания увидеть его снова. А так, Оля может со временем расскажет ему о том, что меня нет и он погорюет и успокоится. Не будет его жизнь полна ожиданиями… То ли время, то ли болезнь стирает его черты лица с моей памяти и с каждым днем казалось что его небыло в моей жизни, он был просто моим сном или фантазией. Мужчина, который дал почувствовать что-то еще кроме ненависти. Мужчина, который дал мне понять, что и такая холодная как я может быть желанной. Мужчина, который дал мне возможность почувствовать себя просто женщиной… Прости меня, надеюсь, ты уже забыл обо мне и никогда не узнаешь о моей смерти.
С каждым днем приступы учащались, мое состояние становилось все хуже. Девочки это замечали, но я все сваливала все на усталость и они верили. После очередного приступа я оказалась в больнице. Очнувшись, увидела Олю, она у кровати сидела заплаканная вся.
- Что ты тут делаешь?
- Это ты мне ответь, почему ты мне не сказала о своем состоянии? Я для тебя никто? И вообще, как давно ты знаешь? Тогда пришла с контрактом из-за этого?
- Оль все хорошо, тише, успокойся.
- Я знаю, насколько все хорошо, мне доктор все рассказал.
- Прости Оль, я не хотела вас беспокоить…
- Беспокоить? Смерть родного человека, это просто беспокойство? Ну ты и эгоистка… Решено, ты едешь со мной, я найду лучших врачей и ты будешь жить, чего бы мне это не стоило.
- Оль я никуда не поеду. Я всегда желала смерти, а мечты оказывается, сбываются. И я не боюсь и ни о чем не жалею. На этот раз я собираюсь исчезнуть навсегда. Прости…
- Что ты несешь, я не позволю, тебе даже тридцати нет, а ты говоришь о смерти, тебе меня не жаль?
- Жаль Оль, жаль, что встретила тебя когда-то, жаль, что встретила Дину, Джуна. Я вас сделала одинокими, вы молодые красивые люди, а у вас никого нет, кроме меня, это не правильно. Из-за меня вы одиноки. Я всегда стремилась к одиночеству, в итоге всех вокруг себя сделала одинокими. Я ненавижу себя за это. Отпусти меня Оль, мне невыносимо жить на этой земле. Отпусти… - Я уже сама плакала вместе с Олей, она все твердила, нет, сидя перед моей койкой на коленях и плакала, держа мою руку. На следующий день я полетела с Олей в Питер. От врачей, когда я отказалась, она уговорила меня, хоть жить с ней. Неделю я жила без приступов и Оля искренне надеялась, что все сказанное врачами ложь. Но, увы, в конце недели меня увезли на скорой. Последняя мысль, перед отключкой была « ну вот и все…» Но это не было концом.