Дождь в моей душе

- Тебя никто не заставляет, - усмехнувшись говорит он и трогается с места. Ни сказав ни слова больше мы едем еще около получаса по трассе пока его машина не останавливается около утренних гаражей. Я выхожу из машины, озноб не перестает бить все мое тело, зубы стучат. Я стою на месте и не решаюсь зайти внутрь гаража.

- Саша! Ты собираешься забирать свою машину или нет?

Я заглядываю в гараж, бородатый мужик сидит на потрепанном засаленном диване, скалится. В его зубах зажата сигарета, в руках он держит банку пива. Желудок сковывает спазм, тошнота волнами накатывает подбираясь к самому горлу.

- Лови! - Лисицкий кидает мне брелок, и я каким-то чудом умудряюсь поймать его трясущимися руками. - Завтра семьдесят штук занесешь мне.

- Почему семьдесят? - прочистив горло произношу я. - Я же отдала вам сорок!

- Ну ты же не захотела быть благодарной, - усмехнувшись произносит он. - Эвакуатор тоже стоит денег…

Я распахиваю водительскую дверь и быстро сажусь в машину, кислый запах перегара бьет в нос. Еще вчера в салоне пахло папиным парфюмом. Я поворачиваю голову и понимаю, что папин пиджак не висит на своем привычном месте, он валяется на полу перед пассажирским сиденьем. Серый пиджак как тряпка испачкан в масле. Этот урод вытирал об него руки. Пассажирская дверь распахивается и в салон заглядывает Лисицкий.

- Чего стоим? Кого ждем? Или ты задумалась о том не принять ли мое выгодное предложение? Поезжай домой, Саша! Завтра поговорим…

- Закройте дверь, - шиплю я и завожу мотор.

- Конечно, конечно! Вот она нынешняя молодежь, никакой благодарности, - произносит он и аккуратно закрывает дверцу. Я тут же блокирую двери и выезжаю из гаража, благо машина стояла передом к выезду и мне не пришлось выезжать в узкий захламленный проезд задним ходом.

***

На телефоне три пропущенных от Матвея. Я была не в состоянии ответить на звонки. Понимаю, что он волнуется, но я ехала по трассе так, как не ездила еще никогда. Всю дорогу мне казалось, что меня преследуют и только въехав в родной район я немного выдохнула. Семьдесят тысяч – это почти все наши деньги. Если я отдам ему эту сумму, я даже не смогу заплатить коммуналку в этом месяце. Боже… как я могла так глупо попасться! Идиотка! Идиотка! Идиотка! Луплю ладонями по рулю.

- Матвей! Я дома! - кричу из прихожей и в ту же секунду брат с пробуксовкой вылетает ко мне навстречу. Он смотрит на меня испугано и зачем-то пару раз мельком оборачивается назад.

- Почему ты не отвечала?

- Я была за рулем.

- Ну и что!? Могла бы ответить на громкой связи, - психует он. - Почти десять, что я должен был думать.

- Не волнуйся! Со мной все нормально. Машину из ремонта забирала, - произношу я без сил опускаясь на банкетку.

- О дедушке что-нибудь известно?

- Я звонила в больницу в обеденный перерыв. Он пока еще в реанимации, но состояние стабилизировалось…

- Хорошо, - говорит брат и опустившись на присядки расстёгивает молнии на моих ботинках.

- Ты, то как? - аккуратно касаюсь его разукрашенного лица. - Сегодня я надеюсь, обошлось без драк?

- Тебе не о чем волноваться, - бормочет он, отставляя мои ботиночки в сторону. - Пойдем я там ужин приготовил, правда остыло уже все. Я поел, не дождался тебя.

- Матвей! - окликаю его я. - А в школе никто не поинтересовался, почему ты такой красивый? - с подозрением смотрю на брата.

- Кому какое дело? - насупившись бурчит он. Вижу, что он снова, начинает покрываться панцирем и отступаю. Я все выясню, но немного позже. А сейчас я безумно устала. Иду на кухню. Заглядываю под крышку сковороды. Жаренная картошка с грибами. Картофель нарезан ровненькими, одинаковыми ломтиками. Матвей определенно меня удивляет.

13.

Моргаю в надежде на то что мне все это снится. Я стою по среди комнаты Матвея и не могу поверить своим глазам.

- Ты что здесь делаешь? - выкрикивает брат пулей залетая в комнату. Я проснулась от грохота, который доносился с кухни. Мне показалось что в дом кто-то проник. Поэтому я подскочила и не раздумывая ни секунды понеслась в спальню к брату.

- Мот! Что это значит?

Белокурая девочка сидит на разложенном кресле подперев коленями подбородок, икает и всхлипывает, сжавшись в комочек испуганно смотрит на меня.

- Шуруп! Это моя комната! Я не разрешал тебе вламываться в нее! - Матвей подходит к девочке и протягивает ей стакан с водой, вероятно пока он бежал по лестнице большая часть воды расплескалась, поэтому он протягивает ей лишь на треть заполненный стакан.

- Ты что издеваешься? - ошарашено спрашиваю его я.

- Это Василиса! Она пару дней поживет у нас?

- Матвей! - повышаю голос я.

- Что Матвей!? По-твоему, я должен был ее бросить!?

Глаза девочки испугано бегают.

- По-моему? По-моему, ты должен мне все объяснить! Что здесь делает этот ребенок? Где ее родители?

- Там же где и наши! - выкрикивает он мне в ответ. И я без сил опускаюсь на его кровать. - Шуруп! Я тебе сейчас все расскажу, только давай выйдем. - Вась! Не переживай, я все улажу, - обращается он к девчушке.

- Матвей! Я, наверное, пойду, - пищит девочка и пытается подняться с кресла.