Дожди - пистолеты

У меня было несколько песен, для которых я сначала придумал музыку, а потом под нее написал какие-то слова. Я сидел, напевал что-то, придумывал квадрат аккордов с какой-то мелодией, которая пришла мне в голову. И бормотал какие-то слова под эту музыку. Вообще не связанные друг с другом. «Ля-ля-ля… солнце… а-а-а-а-а-а ветер… ля-ляля… хочется…» - фигню какую-то. Чтобы был просто набор слов, укладывающихся в музыкальные фразы мелодии.

Мне просто хотелось петь. Жутко. «А-а-а вьюга… снежинки… ля-ля-ля вечность…» Ерунда полная! А потом я придумал песню, которая уже немного была со смыслом, но я все равно еще ничего не понимал.

Веселей зима, вьюга веселей

Береги меня от дурных вестей.

Я ни к кому конкретно не обращался. Просто такая песня. Типа группа «Воскресенье». Там же песни тоже ни о чем. И каплей чего-то там стекла куда-то что-то упаду… моя грусть куда-то улетит… Ну, какая-то хрень!

Вот такую зимнюю песню написал тогда. Лирическую, романтическую.

На твоем лице капли хрусталя.

Уходя, оставь в письме холод января…

На чердак я свои песни не приносил. Эта уже в «послечердачный» период была написана.

А вот для песни, про которую мы с тобой говорим, Ираида потом дописала куплет. Ей так понравилось, что она решила дописать. Что-то у меня мало слов было, и она еще один куплет дописала, который очень органично туда лег. Вышло здорово. Мы пели эту песню с ней на два голоса.

Плач озябших свеч

Наших встреч… что-то… та-та-та…

Ну, как- то… не помню. То, что встречи сказочные были. И уходя, типа, оставь тепло… Припевов не было, были одни куплеты.

МАМА, ПАПА

Мама, она хорошая. Мама стерпела все. Она много терпела - всю мою жизнь. Всю мою юность. Пыталась как-то влиять, хотела, конечно, лучшего для сына. Но, по большому счету, она не особо верила в то, что у меня что-то получится с музыкой. Ну, увлекается парень - хорошо! Играет на концертах - хорошо. Ходила даже на концерты, слушала.

Приходил я домой очень поздно. Бывало, тусил по три-четыре дня на каких-то квартирах. С кем-то пили, играли, ездили куда-то. Были, конечно, скандалы, потому что я часто не предупреждал ее, что не вернусь ночевать. Мобильных телефонов же не было. Дома телефона тоже не было. Так что приходилось приезжать домой и говорить, что уезжаю. Не всегда получалось… В последние года два моей жизни в Таганроге она уже смирилась, что я пропадаю, что у меня своя жизнь.

Один раз я пришел домой и не смог открыть дверь сам. Решил никого не беспокоить и лег прямо на пороге. А мама утром уходила на работу и не могла открыть дверь, потому что я под ней лежал и спал. Она меня, конечно, отодвинула, сказала: «Рома, иди спать!» А я: «Да я и так сплю, все нормально». - «Иди в кровать быстро!»

Но на самом деле я редко позволял себе такое. Обычно просто не приходил. А зачем приходить, если ты плохо выглядишь? Лучше где-то прийти в себя, вернуться нормальным человеком. Да, она волновалась. Под конец научилась не волноваться. Она воспитывала меня, я воспитывал ее. Так получилось. Я же гордый был. Наглый, упрямый. Я все время думал, что, если мне мама что-то советует, это плохо, это неправильно. Она не понимает. Поэтому я буду жить, как я хочу. Если мама хотела, чтобы я поступил в медицинский институт, чтобы я стал доктором, я говорил, что не хочу и никогда не буду доктором, я буду строителем.

Мама всегда хотела только хорошего для меня. Но так все время получалось, что я с ней спорил и оказывался прав в конечном счете. Она хотела, чтобы я поступил в Ростовский строительный университет. Я туда подал документы, не поступил. Хотел подать документы в наш строительный колледж, но было уже поздно. Я, помню, пришел домой, говорю: «Ну че, доигралась? Хотела на своем настоять? Теперь меня даже в колледж не берут! Еще один год терять?» Она пошла в колледж, дала взятку, чтоб у меня приняли документы. И вот как-то так получалось, что она советует что-то, я делаю, а ничего хорошего от этого не получается. И я понял, что нужно действовать самому.

Насчет моих отношений с девушками - то же самое. Она привыкла. Она понимала, что это все несерьезно. Нет, она пыталась, конечно, ладить с ними, улыбалась, здоровалась. Хорошо, что девушка есть. Некоторые ей нравились, некоторые нет. Она привыкала к тем, с которыми я более-менее долго общался. А с другими: «Ну, Рома, ну кого ты опять себе нашел! Ты посмотри внимательнее, у тебя все впереди, столько еще будет девушек!» Высказывала замечания. Например, если девушка наглая. Критиковала не по красоте, а по поведению: «А кто она? А чем занимается?» - «Мам, я не знаю кто». - «Рома, ну надо же знать! Где она живет, где учится, кто у нее родители?» В провинции так.