Дожить до рассвета

– Чего косишься? – Пьяный сосед придвинулся к Рыжему, быстро подтверждая своими действиями его грустные мысли. – Не по нраву я тебе? Так и мне твоя рыжая рожа не нравится! Выйдем?

Рыжий отвернулся, желая избежать ненужной потасовки. Сосед придвинулся к нему вплотную, крепко вцепившись пальцами в плечо волхва.

– А ты морду не вороти, когда я с тобой разговариваю! Выйдем?! Или ты уже в портки наложил?

Волхв окинул взглядом тройку притихших за соседним столом разбойников, нетерпеливо дожидающихся развязки.

– Ты уж прости меня, мил-человек, если чем обидел тебя. – Похлопав разбойника по ладони, крепко стиснувшей его плечо, Рыжий, словно играючи, прихватил его за пальцы. Горе-разбойник ойкнул от боли, чувствуя, как захрустели кости. Рыжий улыбнулся, внимательно заглядывая в его распахнувшиеся от боли глаза: – Еще раз обнимешь, руку отрублю. Я ведь не красна девица, чтоб меня лапать. Да и пачкаться об тебя не хочется...

Поскуливая от боли, парень покорно закивал в ответ, отдергивая помилованную руку. Быстро отсев за стол к товарищам, он принялся с ними перешептываться, опасливо поглядывая на Рыжего.

Дверь распахнулась, и в корчму вошли городские стражники во главе с воеводой Хорезма. Выглянувший из-за воеводской спины десятник с торга зорким взором окинул завсегдатаев. Остановившись взглядом на Рыжем, чьи огненные кудри были видны за версту, он радостно выкрикнул:

– Да вот же он – колдун! – Десятник ткнул в Рыжего пальцем, трусливо прячась за спины стражей. – Это он моих ребятушек покалечил! А с ним еще другой был, вроде как гнался за ним. Тот тоже колдун...

Рыжий неторопливо поднялся из-за стола, грустно глядя на служанку, идущую к нему с едой.

– Да что ж сегодня за день такой?! Даже поесть не дадут...

Обнажив мечи, стражи принялись обходить его с двух сторон, выгоняя завсегдатаев на улицу:

– Пошли прочь! Разбойника опасного изловили. Все вон, сказано вам!

Волхв покосился на быстро убравшихся из корчмы четверых разбойников, битый час пытавшихся его обобрать. Хороша правда-матушка, татей отпускают, а достойного человека разбойником называют. Волхв покачал головой, глядя в холодные и уверенные глаза местного воеводы. Этот просто так не отпустит.

– Отзови своих воинов, уважаемый воевода. Не стану я опор чинить. Сам пойду.

Опираясь на посох, Рыжий направился к выходу. Рьяные стражи бросились к нему, пытаясь вырвать из рук оборванца его грозное оружие.

– Не тронь! – прорычал волхв, лишь крепче сжимая посох в ладони. Ловко прокрутив на пальце перевернутый внутрь серебряный перстень, он протянул к воеводе кулак, показывая свой тайный цеховой знак. – Сказал ведь, опор чинить не стану. Ошибся твой десятник, не колдун я. Из Асгарда путь держу, к царю вашему Сиявушу.

Казалось, воевода даже не удивился, увидев перед собой Перунова волхва. Удовлетворенно кивнув головой, он осадил рьяных стражей окриком:

– Оставьте его! Сказал ведь человек, к царю он путь держит. – Воевода взмахнул рукой, приглашая волхва выйти из корчмы. – Смирно вести себя будешь, никто тебя не тронет. Слово даю.

Едва переступив порог корчмы, Рыжий пошатнулся, получив оглушительный удар по затылку. В глазах его потемнело, и, застонав, он рухнул наземь, теряя сознание.

Сунув за пояс короткую палицу, воевода усмехнулся, пробормотав:

– Там разберемся, колдун али нет. Тащите его в темницу. Мешок его подай, с собой заберу. – Воевода грозно взглянул в жадные глаза десятника, прошипев: – Ежели что ценное умыкнешь – голову откручу. Чтобы все принес, что при нем найдено будет!

Взяв в руку походный мешок Рыжего, воевода охнул, с трудом забрасывая его на плечо.

– Тяжел, однако. Как это он с ним так прытко бегал?

Глава 15

– Спишь, милый?

Всеведа улыбнулась, нежно прижимаясь к сонному медведичу. Уже седмицу он спал спокойно, не выкрикивая во сне имя Ледеи и не вскакивая в холодном поту, хватаясь за меч.

– Чего тебе не спится... милая? – Ярослав недовольно заворочался, открывая глаза, и тоскливо взглянул на светящую в окно луну. – Ночь ведь на дворе.

Всеведа молчаливо кивнула во тьме, еще крепче прижимаясь к Ярославу.

– Ребеночек у нас будет.

Ярослав удивленно моргнул, резко обернувшись к подруге:

– Откуда знаешь?

– Дурачок! – девушка потрепала его по взъерошенным волосам и прошептала: – Просто знаю. Я же Всеведа.

– Так ты же вроде... – Ярослав умолк, чуть было не сболтнув глупость о ее утерянном таланте к ворожбе. – А кто – сын или девка?

Всеведа поднялась с постели и, слепо шаря перед собой руками, тихо подошла к окну.

– А не все ли одно, милый? Спасибо Роду, что не оборвал нашу нить за грехи наши.

Медведич молчаливо нахмурился, вновь не понимая, о чем она говорит. Последний месяц Всеведа была сама не своя. Шепчет над ним во сне, в вечной любви клянется, прощения у богов просит. В чем грех-то их, ведь за правое дело войну ведут? Прав Стоян – прошли те времена, когда цари да князья простой люд безнаказанно обирали. Теперь время настало свободу защитить. Не будет более в Яви ни князей, ни царей. Каждый человек станет сам хозяином своей судьбы, проложив мечом дорогу к счастью.