Дозор. Питерские тени...

– А-а-а! Больно! Он меня клешнёй цапнул за палец. До крови, гад сердитый, пробил.

– Ты их за спинку хватай, – посоветовал Антонов. – Сразу за головой. Схватила – и в коробку…. Готова к продолжению процесса?

– Ага.

– Я переворачиваю следующий камушек…

Минут через двадцать-тридцать в картонной коробке, угрожающе щёлкая клешнями, ползало порядка двух десятков отборных раков.

– Может, достаточно? – предложила Сова, после чего язвительно хихикнула.

– Что такое? – насторожился Григорий.

– У тебя, мон шер, очень смешное брюшко. Следить же надо за собой. Зарядку делать по утрам, регулярно бегать трусцой и ограничить употребление пива…. Хмуримся? Да ты, никак, обиделся? На меня? На верную напарницу, боевую подругу и страстную любовницу? Ну, Антонов, ты и хам трамвайный! Проси немедленно прощения! Что ты там бормочешь под нос? Говори, пожалуйста, громче.

– Был неправ. Исправлюсь. Отработаю. Прости, Оля, пожалуйста…

– Прощаю, так и быть…. Чтобы такого придумать – в качестве полноценного вознаграждения за нанесённую обиду? – задумалась Сова. – Ничего оригинального в голову не приходит. Кроме нескольких завлекательных картинок, попавшихся мне случайно на глаза при беглом просмотре – в тюремной библиотеке – толстой книжки под знаковым названием – «Камасутра». Помимо прочего, говорят, что активный секс действенно способствует избавлению от лишнего веса. Так что, милый, будем старательно поправлять очертания твоей фигуры…

Глава десятая Записка

Неверной и плотной стеной навалился сладкий и призрачный туман. Время перестало ощущаться – в качестве реальной и непреложной субстанции. Только приятные и смутно-знакомые мелодии – время от времени – звучали-прорывались.

«Что за мелодии-трели такие?», – непонимающе хмыкал легкомысленный внутренний голос. – «Откуда они, интересно, берутся? Зачем? Впрочем, не так и важно. Мало ли…. Не отвлекайся, братец, от рабочего процесса. Не отлынивай…».

– Эй, где вы? – долетел со стороны невского русла чей-то встревоженный голос. – Отзовитесь! Эй! Ау!

– Ау! Ау! Ау! – послушно подхватило насмешливое речное эхо. – Ау…

– Что это такое? – отстраняясь от горячего женского тела, встревожился Григорий. – Какая зараза надрывается?

Рядом раздался заразительный и беззаботный смех.

– Ха-ха-ха! – веселилась Сова. – Ну, надо же! Совсем головы потеряли, бегемоты престарелые…

– Оля, поясни, пожалуйста.

– Я мельком взглянула на наручные часики. Три часа, отпущенные Мазаю на визит вежливости, уже давно истекли.

– Как такое может быть? – засомневался Антонов.

– Вот, и я говорю, мол, странные дела творятся…. Пятнадцать минут поплескались. Потом полчаса ловили раков…. Получается, что мы уже больше двух часов занимаемся активным и разнообразным сексом? В этом, право слово, есть что-то нездоровое…

– Почему, собственно?

– Нездоровое – для нашего, милый, почтенного возраста, – смущённо улыбнувшись, договорила фразу напарница. – Не мальчик с девочкой уже, чай.

– А я всё сомневался, мол: – «Что это за трели всякие звучат в ушах?». Оказывается, что это Мазай упорно названивал по мобильной связи. Потом ему, очевидно, это бесперспективное дело слегка надоело, и он решил отправиться на поиски.

– Ау! – снова зазвучало над речными просторами. – Где вы?

– Где вы, где вы, где вы-вы-вы…

– Слезай с меня, Антонов, – строгим и целомудренным голосом велела Сова. – И позвони, пожалуйста, этому беспокойному античному герою. Заявится ещё, не дай Бог. А я, понимаешь, не одета.

Гришка, отыскав мобильник, нажал на нужные кнопки.

– Куда вас, чертей, черти унесли? – бесконечно хмуро поинтересовался Мазай. – Я уже Шефу хотел звонить.

– Зачем это?

– Ну, чтобы объявить всеобщую тревогу. Мол, два ценных «дозорных» пропали бесследно. И, вообще…

– Что – вообще?

– Хрень сплошная и непруха полная.

– На барже-то – Северина? – уточнил Антонов.

– Она самая. Стерва законченная! Тварь грязная! Дура набитая! Ненавижу! И ты, Брюс, хорош гусь. Такую гнилую подставу мне организовал. Век не забуду!

– Угомонись, неврастеник.

– Угомонился, – недовольно буркнул подчинённый. – Что дальше?

– Ничего. Сиди на речном берегу, загорай, наслаждайся жизнью, никому не звони и жди. Мы подойдём минут через десять. Роджер.

Надувная лодка была на одну треть вытащена на песчаную косу. На резиновом тугом борту, развернувшись в сторону Невы и печально сгорбив плечи, сидел Мазай.

– Почему весло только одно? – ставя на плоский прибрежный камень картонную коробку с раками, спросил Гришка. – И куда подевались спиннинг, удочка и подсачник? А для чего ты, дурилка, налил в лодку столько воды? С какой целью?

Мазай, нервно помотав головой, обернулся.

– Ух, ты, ёлочки-сосёнки зелёные! Красота неописуемая! – восхитилась Сова. – Давно уже не видела таких шикарных фингалов. Пухленький, нежно-фиолетовый. Глаз практически заплыл. Бровь, похоже, качественно рассечена. Вся грудь и живот в каких-то красных полосах…. Как это тебя, недотёпу, угораздило? Докладывай, давай, обормот смазливый!

– Брюс, а чего это она тут раскомандовалась? По какому праву?