Дозорный

— Мы должны слетать в Испанию. Там есть человек, с которым стоит повидаться.

И Алекс пересказал ей факты — их сокращенную версию.

— Не понимаю, почему вы просто не скажете мне, кто он, — я бы послала кого-нибудь поговорить с ним.

— Ни с кем из посланных вами он говорить не станет, — ответил Алекс. — Разговаривать с ним должен я. А переговорив с ним, я передам вам всю информацию, и делайте с ней, что хотите. Вы затребовали меня потому, что я обладаю специальными познаниями, — надо же что-то дать вам за ваши деньги.

Некоторое время Доун нерешительно смотрела на него, потом пожала плечами. Если он сможет помочь им найти Миана, это хоть немного искупит его вину перед Джорджем Уиддоузом. Больше он ничего предложить не может.

— Если кто-нибудь и знал Миана, — продолжал Алекс, — так именно этот человек. День за днем, неделю за неделей они жили бок о бок в Трегароне… Парни, которых я сам обучал, — я знаю о них то, чего наверняка не знают их жены.

Она кивнула, вынула из сумочки мобильник и вышла. К ее возвращению Алекс успел допить кофе.

— Анджела этим утром улетает на два дня в Вашингтон, думаю, можно считать, что на это время Миан будет для нее не опасен. Однако это означает, что мы должны слетать в Испанию и вернуться за сорок восемь часов. Вы сможете путешествовать в таком состоянии?

В тот же день они первым классом вылетели в Испанию. В клинике «Фэрли» давно уже привыкли к пациентам, которые не задерживаются надолго, и ходивший за Алексом санитар преподал Доун быстрый курс ухода за ножевыми ранениями и упаковал в сумку все, что ей может понадобиться, — перевязочные материалы и обезболивающее.

В Хитроу они по настоянию Алекса купили пляжную сумку и купальные костюмы. Алексу — голубые шорты, Доун — красный бикини, которым Алекс заменил выбранный ею строгий закрытый купальник.

— Мы должны соответствовать обстановке, — объяснял он, когда самолет делал круг над аэропортом Малаги. — Чем более официальный будет у нас вид, тем меньше он нам расскажет. Если мы будем выглядеть как парочка служащих, разъезжающих за государственный счет, он с нами и разговаривать-то не станет, это я могу гарантировать. К тому же мы оба знаем, как вам идет красный цвет!

Последнее замечание Доун комментировать не стала, но с Алексом согласилась.

— И вот еще о чем вам следует помнить, — продолжал Алекс. — Миром, в котором обретается наш человек, правят не читатели «Гардиан», а преступники. От их подружек требуется, чтобы те налегали на губную помаду, обращаться с ними полагается как с принцессами, но, когда доходит до деловых разговоров, им следует испаряться. Идет?

— Не понимаю, зачем вы меня вообще с собой потащили.

— У нашего человека наверняка имеется на попечении какая-нибудь женщина, так что одинокий гость мужского пола может внести в дом разлад. А мужчина с подружкой — это другое дело. Вы с его цыпой сможете отвалить куда-нибудь: поговорить о достоинствах шелкового белья или еще о чем, оставив мужчин решать мировые проблемы за бутылкой виски.

Глаза Доун сузились:

— Вот уж всю жизнь мечтала.

Поездка из аэропорта Малаги во взятом напрокат «мерседесе» заняла почти сорок минут. От Малаги к Марбелье тянулась сплошная полоса отелей, площадок для гольфа и пляжей.

— Давайте начнем откладывать деньги на покупку дома, — сказал с довольным зевком Алекс, когда они объезжали Марбелью. — Когда каждый из нас снимет с себя наконец кобуру и выйдет в отставку, поселимся здесь и будем играть в гольф.

— И без конца пьянствовать с отставными головорезами, — сказала Доун. — Нет уж, спасибо.

— Больше жизни, девушка! Солнышко светит. Мы на Коста-дель-Соль. Давайте хотя бы попробуем получить от этого удовольствие.

— В здешних местах есть что-то недоброе. Куда, например, подевались все молодые люди?

— Предаются полуденному сексу или валяются на пляже.

— Угу. Скорее, планируют очередное ограбление.

— Смотрите, — сказал Алекс, — поворот на Эль-Анхель.

Они миновали поворот и покатили к Пуэрто-Банус, где заказали на две ночи номер в отеле. «Отель дель пуэбло» оказался очень неплох. В вестибюле бил фонтан, с балкона роскошного номера открывался вид на гавань.

Номер был рассчитан на супружескую чету. Алекс не имел причин опасаться, что Коннолли проверит, как и где они расположились, однако понимал, что двое одиночек наверняка его насторожат. Доун восприняла двуспальную кровать без всякого энтузиазма, и Алекс пообещал, что будет спать на полу.

Вид с балкона даже Доун привел в хорошее настроение, и, когда Алекс предложил пойти перекусить, она с готовностью согласилась. Он поставил свою сумку на кровать, расстегнул молнию и сменил джинсы с футболкой на легкие летние брюки и гавайскую рубашку с драконами. Швы он заклеил пластырем.

— Как я выгляжу? — спросил он у Доун.

— Как измордованный сутенер, — ответила она. — Если вы не против, я переоденусь в ванной комнате.

Из ванной она вернулась в легком платье своих излюбленных сизовато-серых тонов. Глаза и волосы Доун сияли.

Алекс уставился на нее:

— Вы выглядите…

— Да, капитан Темпл?

— …так, точно вы в отпуске.

— И отлично, — сказала она. — Пошли.