Дозоры не работают вместе

– Что, уже помирились? – спросила девушка, указав глазами на старших.

– А как ты думала. Сотрудничать-то нужно. Впрочем, кто знает… Может быть, лучше бы продолжали переругиваться…

Варя испытующе посмотрела на Андрея. Ее чудо-прическа немного разгладилась за время полета, и девушка сразу стала выглядеть проще и намного симпатичнее.

– Что ты так на меня смотришь? – спросила она.

– Как это смотрю?

– Да так.

– Как так?

– Плотоядно.

– Сочинишь тоже, – Андрей демонстративно уткнулся в раскрытую «Технику – молодежи», – я ведьмами не питаюсь.

– А я и не ведьма. Я медиум.

– Ну и зачем нам на Кубе медиум? Будем головорезов Батисты твоими косами душить? Лучше бы взяли того двухметрового лысого громилу из вашего Дозора.

Варя вспыхнула до кончиков ушей. Она убежала в начало салона и долго сидела там, скрестив на груди руки, время от времени бросая испепеляющие взгляды на Андрея. Убедившись, что Дьяконов не собирается освобождать ее место рядом с Ламией, девушка ушла в кабину пилота и там, скрытая заклятием невидимости, долго любовалась бескрайней равниной моря.

Дьяконов вернулся спустя час или около того и разбудил прикорнувшего было Андрея.

– О чем вы болтали с девчонкой, Андрей?

– Так, – пожал тот плечами, – ни о чем.

– Осторожнее с ней. Не забывай, она медиум.

– И что? Я же не дух отца Гамлета.

– А по-твоему, медиумы способны общаться только с умершими?

Яровой вспомнил, как Варвара помогла им найти похищенного неизвестными Михаила Монка, и вынужден был согласиться с Дьяконовым.

– Алексей Иванович, а вы о чем так долго беседовали с этой…

– Не важно.

Андрей помолчал, переваривая этот короткий ответ. Больше вопросов задавать не хотелось. Дьяконов нравился ему все меньше.

Маг взял его за плечо:

– Не обижайся. Это действительно не касается вас с Варварой. Ничего личного.

– Да я не обижаюсь…

– Давай посмотрим, какова диспозиция. На Кубе у нас нет организованных отделений Ночного Дозора. Дневного, кстати, тоже нет. Так что мы летим не в гости, и водить нас там с экскурсиями по барам никто не будет. Придется сориентироваться самим. Испанский язык знаешь?

Андрей ошалело покачал головой.

Дьяконов вдруг цепко обхватил его виски своими стальными пальцами и стремительно пробормотал длинное замысловатое заклятие. Яровой на миг заколебался, но затем открыл ему свой мозг, впуская льющееся сверкающим потоком знание. Вся процедура заняла секунд пятнадцать – и вот уже Андрей с криком откинулся на сиденье.

– Y bien? Cómo te sientes, chico? – спросил с улыбкой ленинградец («Ну? Как ты себя чувствуешь, парень?»).

– Esto es increíble, – пробормотал Яровой, – increíble… («Это невероятно. Невероятно…»)

– Y tú, resulta que es un principiante. Rápido te subió hasta el tercer nivel («Да ты, оказывается, еще новичок. Быстро же ты до третьего уровня поднялся»).

– Yo hablo español, – не мог прийти в себя Андрей. – Increíble («Я говорю по-испански. Невероятно»).

Он пролепетал это без малейшего акцента, словно испанский был его родным языком. Вдруг стало обидно за потраченные в студенчестве на английский бесчисленные часы занятий. И ведь там акцент так и не победил!

– Ладно, привыкнешь. Итак, смотри, что получается. Надолго мы на Кубе задерживаться не можем. Через трое суток этот самый борт отправится обратно в Москву, и мы полетим на нем. Наше дело разведка, что там да как, – и не более. В это время наши товарищи сделают все для того, чтобы убедить Запад в том, что мы не собираемся воевать. Андрей, где ты витаешь? Смотри на меня, парень.

– Yo hablo español…

– Абло, абло, ты меня послушай. Получается: никто вроде бы не хочет воевать, а Темные и Светлые у вас в Москве сцепились не на шутку И Запад тут как тут со своими бомбами. А скажи-ка мне, молодой товарищ, нет ли у вас в столичном Дозоре какой-нибудь группы? Любителей собраться втайне от других и создавать свои ячейки?

– Тайное общество? – удивился Андрей. – Так оно ведь потому и тайное, что посторонние о нем не должны знать.

– Всегда кто-то что-то видел или знает. Нельзя сохранить такие вещи в абсолютной тайне, особенно от Иных.

Тайное общество, докатились, подумал Яровой. Партия войны? Нет, это невозможно. Конечно, Матвеев с его комсомольцами ребята боевые, но чтобы настолько?

– Нет, Алексей Иванович, это не про нас. Мы свою энергию направляем на цели созидания, а не на конфликты.

– Братец ты мой, ну не верю я, что тут какая-то мифическая третья сила действует. Каким могущественным должен быть этот некто, чтобы бросить вызов обоим Дозорам? Ты знаешь такую силу на Земле, что могла хотя бы попытаться вмешаться в наш конфликт? И что она может выиграть, столкнув нас лбами? Где логика в ее действиях? Допустим, начнется большая война, и, предположим, один из Дозоров одержит верх (я в это не верю, но примем как гипотезу). Что станет делать потом эта третья сила?

– Выйдет на открытый бой с победителем. Ведь тот потеряет силы в войне и станет более уязвимым.

– Чепуха. Объяснить, почему чепуха, – или сам подумаешь?

Андрей пожал плечами: он еще не пришел в себя после экспресс-курса испанского.