Драфт. Часть первая: build (СИ)

Год, который последовал за этим событием, был в жизни Джо, наверное, самым счастливым. По крайней мере, многие десятилетия он считал именно так. И даже непримиримость родителей Люси к их браку к концу того года сошла на нет. Хотя они и боялись, но их дочь, выйдя замуж за столь неподходящего ей парня, до интеллектуального уровня основного населения этажа не скатилась — она, как и предполагалось ранее, поступила в экстернат университета и собиралась учиться дальше. А их нежеланный зять продолжал, конечно, заниматься не тем, чем они бы хотели, но на тот момент его номер в рейтинге ММА давно пересек сотую отметку и уверенно стремился вверх. Так что присутствовала вполне уверенная надежда, что он вытащит их дочь из этой дыры и, не имея высшего образования.

Но все это было где-то рядом — вокруг, и обходило Джо как-то по касательной. Главное, что его Люси была с ним. Ночи их проходили незабываемо, утра… часто тоже, дни, переживаемые в разлуке и насущных делах кое-как, комкались в угоду долгожданным вечерам, которые они обязательно проводили вместе. Их маленькая квартирка, в которой Джо так и жил после смерти отца, в одночасье превратилась в уютное семейное гнездышко. И, несмотря на то, что была она мала и находилась на самом нижнем этаже города, для него она казалась раем, в который он стремился и о котором мечтал.

А вот на этом месте начинались те навязчивые «если бы да кабы», которые изводили мужчину все последующие годы. И первое из них — если б он на тот момент их жизни удовлетворился этим гнездышком и не так спешил подобрать что-то другое, как тогда казалось, более достойное его девочки, то все происшедшее могло пройти по другому сценарию? Кто знает… но все произошло именно так, как произошло…

Утро понедельника было таким же, как и другие, в предшествующие ему дни — полное неги и развеивающихся сновидений, незаметно перетекающих в горячее томление, стоило только почувствовать рядом стройное, тянущееся со сна, и головокружительно ароматное после ночной любви тело. Легкое раздражение на собственные руки, которые не могут успеть за разгорающимся желанием, а потом полная эйфория от удовлетворенной жажды обладания.

Затем размеренный, скорее даже вальяжный завтрак, когда чувствуешь себя не то что бы усталым, но каким-то медлительным и сытым. Но, тем не менее, когда тонкие темные пальцы, кажущиеся нарисованными на фоне белого покрытия стола, ставят на него чашки с кофе… изящная спина, на уровне твоих глаз, чуть прогибается, позволяя упругой груди слегка провиснуть, а крепкой попке приподняться, то внизу живота, отвергая недавнюю сытость, опять поднимается голодное желание. И даже мысленный окрик: «— Фу, сидеть!», вызванный пониманием, что если дать себе волю, то на тренировку точно опоздаешь, не приносит полного облегчения.

И приходится Джо заглатывать обжигающе горячий кофе, чтоб только не грезить, как эти легкие пальчики побегут по его груди вниз, а потом эта самая спина, в еще более глубоком прогибе, откинется прямо сюда — на белый стол, позволяя стройным ногам, взлететь ему на плечи.

Эти воспоминания, даром, что им лет шестьдесят, накрывают мужчину, как вновь — живо, остро и почти непереносимо болезненно. Он встает с дивана, достает из холодильника воду и пьет ее большими глотками, за неимением обжигающе горячей, колко ледяную, чтоб заглушить навалившиеся на него чувства. А там, в воспоминаниях, все только предстоит.

Завтрак, с горем пополам, парень заканчивает. А девушка, толи, действительно не ведая по молодости лет, что творит, толи, уже вполне осознанно играя в своем новоявленном женском коварстве, целует его на прощание жарко, крепко, вжимаясь всем телом. И он, смеясь и уже предвкушая вечер, уходит из дома.

Его что-то гложет, но молодой мужчина все списывает на предстоящую тренировку, спарринг на которой он должен будет провести не с приятелем, а с тем, с кем давно не сошелся характерами. Но тренировка проходит, а напряжение внутри груди по-прежнему с ним — оно зудит и гонит его из зала.

И именно в этот момент воспоминаний на Джо всегда наваливается очередной навязчиво болезненный вопрос: «— Могло ли все быть по-другому, устремись он сразу домой?». Возможно…

Но парень хочет удивить любимую в день годовщины их брака и, игнорируя все еще тихий голос своей интуиции, он устремляется на верхний уровень.

Агент многословен и велеречив, квартиры просторны и светлы… время бежит неумолимо, и в какой-то момент Джо понимает, что радостное возбуждение от предвкушения порадовать жену давно переродилось в нервозность от тревоги и страха. И только тогда он срывается и летит домой…

Поздно. Когда от платформы аэроэкспресса лифт обрушивается вниз, Джо осознает, что самое страшное, что могло случиться в его жизни… уже произошло. Холодный жгут неимоверной боли перетягивает внутренности, а ноги отказываются держать его вес. Он сам еще не хочет верить в свои ощущения, но его крепкое тренированное тело вдруг отказывается жить — сердце замирает, дыхание прерывается, а в глазах темнеет. И он падает… падает…