– Снова здравствуй…хозяйка, – недавно нанятый на работу кондитер приложил палец ко рту, призывая к спокойствию, – позволь все это объяснить?
…
– Так вот почему я слышала твои мысли, а ты мои? – спросила она, когда они уже вместе сидели на диване в гостиной, и Ален кивнул. – Это было как наваждение. Да я и никогда не верила в подобное. Значит, ты решил мне помочь? – в ответ Ален снова с чуть заметной усмешкой кивнул. – Ну да, в неловкости усмехнулась сама Тиша, и краснея, завела прядь волос за ухо. – Кажется, что это все сон. А… а как проверить, что Иля – демон?
– А ты помнишь, чтобы он у нас бывал? – вздернул бровью собеседник.
– Ах, да. Как-то провожая меня с ночного пати домой, он хотел зайти, но, увидев тебя, почему-то резко передумал. Тогда я не придала этому значения.
– Пока я с тобой, он не причинит тебе зла. Потому, с этого момента ты должна всегда брать меня с собой в качестве своего питомца. Ну, конечно же, не считая тех моментов, когда я кондитер в семейном кафе.
– Понятно. А я…я могу попасть в твой невидимый мир?
Ален растянул губы в очаровательной улыбке и повел головой, отрицая сию возможность.
– Нет. Тот мир многогранен, интересен, но очень жесток, – таинственно произнес он. Умолчав о том, что в вышеупомянутом мире существуют их инверсии, которых называют драгнилами.
Тиша ничего не должна знать об этом. Так наказало кошачье божество: “Достаточно того, что драгнилы знают о своих людях-инверсиях, и в случае угрозы равновесию между мирами могут взять ситуацию под контроль”.
Будучи слившимся с кошачьим божеством внутри Нэйта и глядя на девушку – “своего человека” – как называет семейство кошачьих этих “слуг”, драгнил кое-что вспомнил.
Теперь он знал, что Тиша-человек не так проста, и жизнь ее нетерпимо поколебила. Ее мать, бывшая Сладкая Жрица, ныне упокоившаяся вместе с королем в мире КЗД.
Страшная женщина. Она пыталась почти насильно выдать дочь замуж за своего почти ровесника. Но Тиша поступила по-своему и переспала с демоном Илей. Тот появился в нужное время в нужном месте. Он был первым встречным, с которым она потеряла девственность.
Тиша была в отчаянии. Ей очень хотелось сорвать мамины планы – ведь она знала: как только скажет ей о потере невинности, ее протеже откажется от женитьбы. Ведь условием для брака по расчету было именно таким – невинность и чистота вкупе с ее умопомрачительной внешностью.
Проверив Тишу у гинеколога, мать разозлилась. Да что там, пришла в бешенство и записала дочь на операцию по восстановлению целостности плевры. Но… Иля пришел вновь.
Алену было больно узнавать обо всем этом от кошачьего божества. Но, как оказалось, мир людей жесток по-своему. И у Тиши не было выбора.
Когда Тиша второй раз пошла наперекор матери – та собрала вещи и уехала к этому мужчине на виллу. Дала ей время все обдумать. Ровно месяц. Месяц матери Тиши не было в Нью-Йорке. И это значило, что она вернется. Не одна. Снова с ним.
– Тиша, – позвал Ален, нарушив воцарившееся на минуту молчание – насчет матери… Не поддавайся ей больше. Это твоя жизнь. Живи и поступай так, как считаешь правильным. Во всяком случае теперь ты знаешь, что у тебя есть я.
До того задумчивые, сейчас серые глаза напротив в удивлении округлились, а по щекам стремительно побежали слезы – настолько ранит ее эта тема.